Юрий Лишаев: «За столом чувствую себя некомфортно — хочется пересесть на пол»

57-летний симферополец, передвигающийся на костылях, преодолел на маленькой лодке-каяке четыре тысячи километров по Днепру, Черному и Азовскому морям. — В начале плавания мне пришлось провести ночь в лесу, затопленном водами разлившегося Днепра, — рассказывает инвалид из Симферополя 57-летний Юрий Лишаев. Преодолев более четырех тысяч километров на небольшой весельной лодке-каяке, он на днях финишировал в городе Геническе на побережье Азовского моря. 

— Я стартовал четыре месяца назад в месте, где начинается Днепр — в Смоленской области России. Была весна, речка сильно разлилась — настоящее море. В один из вечеров заплыл в затопленный лес. До берега добраться не удалось, да и непонятно было, где он: куда ни посмотришь — вода. Стемнело. За день намахался веслом, проголодался, как волк. Хотелось выбраться на сушу, сварить на походной газовой горелке суп, чай заварить и забраться в спальный мешок. Вместо этого пришлось провести ночь в лодке, ежась от холода, чувствуя боль во всем теле и время от времени проваливаясь в дремоту. Вообще, первые недели плавания приходилось принимать обезболивающие таблетки — я ведь инвалид-спинальник, хожу на костылях. Через месяц походной жизни на природе организм до того оздоровился, что боль исчезла.

«Бывало, засыпал в мокрой до нитки одежде»

— Отправляясь 29 апреля в плавание, я не учел, что мне могут понадобиться теплые перчатки, — говорит Юрий Лишаев. — Помните, весна в этом году выдалась ранней, в конце апреля в Украине наступило лето. А вот на Смоленщине под утро все покрывалось коркой льда, я просыпался от холода. Старался побыстрее позавтракать, чтобы сесть в лодку и немного согреться, работая веслами. Руки были красными от мороза, я мечтал о перчатках.

К месту старта меня привезли друзья. В тех местах, на Валдайской возвышенности, проселочные дороги экстремальные: наш джип дважды заваливался набок. Мы добрались к самым истокам Днепра, где ширина реки всего лишь в две ладони. Одной ногой я стоял на обоих берегах: носком на правом, пяткой на левом. Понятно, что даже для моего маленького каяка Днепр в том месте узковат. Пришлось спуститься на 50 километров по течению и стартовать оттуда. Местные люди открытые, душевные, но, к сожалению, слишком много пьют. Потрясло увиденное в одной покосившейся избе, куда я зашел попросить разрешения набрать воды в колодце: на полу валяются бутылки из-под водки и стоит пустой гроб.

Видел там много живности — лосей, кабанов, даже волков. В первый раз, натолкнувшись на плотину бобра, перевернулся вместе с лодкой. Дело в том, что эти плотины находятся под водой.

— Тогда намокли все припасы съестного и вещи?

— Нет. Ведь в каяке есть так называемый сухой трюм — он герметичен. Переворачиваться, вымокать под проливными дождями и в штормы мне приходилось за четыре месяца плавания много раз. Герметичный трюм неизменно выручал — соль, сахар, печенье, крупы, макароны, сигареты, мобильный телефон, навигатор, спальный мешок и запасная одежда оставались сухими.

— Сколько раз в день ели?

— Я только завтракал и ужинал. Весь день греб. У ног лежал термос с чаем. Пил его экономно, чтобы 700 граммов напитка хватило до вечера. Днем съедал пару штук печенья, немного изюма и кураги. Причем не сходил с дистанции, даже когда поднимались волны, дул сильный ветер, лило как из ведра. Только уж очень сильный шторм заставлял меня пережидать непогоду на берегу.

Конечно, в дождь на мне сухой нитки не было. Внутрь каяка набиралась вода (я это называл «сидением в болоте»), но все равно продолжал плыть. Со временем привык к подобным невзгодам и перестал мерзнуть, даже засыпая на берегу в мокрой одежде, завернувшись в тент. Еще в прошлогодней экспедиции (Юрий тогда прошел на каяке вдоль берега Крыма от Керчи до Севастополя. — Авт.) я выработал график: час непрерывно работаю веслом, затем десять минут отдыхаю, выкуриваю сигаретку. В шторм, конечно, подымить не удавалось. Кстати, мне посчастливилось сохранить мобильный телефон работоспособным почти все четыре месяца плавания. Только перед финишем в него попала морская вода, и аппарат сломался.

К берегу я приставал около восьми часов вечера. Натягивал тент (обходился без палатки), варил что-нибудь на ужин и завтрак. Стоило закрыть глаза, как мгновенно проваливался в сон. Однажды меня разбудили туристы, когда я крепко спал сидя. Поблагодарил ребят и забрался в спальный мешок.

Одним из последствий полученной 19 лет назад травмы позвоночника стало то, что у меня возникли проблемы с кишечником — страдаю запорами. Чтобы не глотать порошки, в плавании ел на ночь пару ложек скисшего сливового варенья. К утру это «средство» срабатывало, и весь день я чувствовал себя комфортно.

Юрий Лишаев: "За столом чувствую себя некомфортно - хочется пересесть на пол"— Знаю, что прежде вы были скалолазом. Травму позвоночника получили во время восхождения?

— Я разбился, летая на параплане (нечто среднее между парашютом и дельтапланом). Я тогда участвовал в съемках фильма для передачи Юрия Сенкевича «Клуб путешественников». В полете попал в мощный воздушный поток, бросивший меня на скалу. Чудом остался жив. Врачи удалили мне несколько межпозвонковых дисков и установили металлические скобы. Я не мог ни ходить, ни даже сидеть. Долгие месяцы провел в реабилитационном центре в Саках для больных-спинальников. Столько перенес, что злейшему врагу не пожелаешь. Думаю, не покончил с собой, потому что эта травма была у меня пятой и я уже переживал подобные ситуации.

На занятия по восстановительной гимнастике приезжал на коляске первым, покидал зал последним. После выписки просил жену и дочь ставить меня дома спиной к стене и так, держась за мебель, смотрел по вечерам телевизор. Руки немели от перенапряжения, я настолько уставал, что в конце почти не воспринимал содержание фильма. И все же полностью так и не восстановился — не чувствую поясницу и ног от коленей до ступней. До сих пор пользуюсь подаренными некогда Сенкевичем двумя парами канадских костылей. Хотя одну пару порядком повредил — попал под камнепад. Ведь как только научился ходить, вновь начал взбираться по скалам, а затем еще и в пещеры спускаться. Правда, на ноги уже рассчитывать не приходится — карабкался вверх только за счет силы рук. Костыли в это время находились за спиной.

А водными путешествиями увлекся случайно — когда три года назад попробовал походить по морю на каяке. Такая лодка стоит тысячу евро — я бы не смог ее купить. Получил каяк в подарок от членов одного автоклуба. Эти ребята продолжают мне помогать — доставили к месту старта нынешней экспедиции, организовали подвоз на маршруте питьевой воды и продуктов. В качестве лакомства передавали персики и виноград — мои самые любимые фрукты.

«Теперь начну подготовку к плаванию через Атлантический океан»

— За какими блюдами соскучились?

— За домашними — жареной картошкой, курицей, борщом, — говорит Юрий Лишаев. — Впрочем, в Крыму один владелец ресторана, пригласивший меня на ужин, угостил целой кастрюлей борща. Я тогда наелся от пуза.

Когда я финишировал в Геническе, местные журналисты тоже пригласили в ресторан. Сидя за праздничным столом, я почувствовал дискомфорт. Вначале не сообразил, в чем причина, но вскоре понял: за 120 дней экспедиции я так привык к спартанскому быту, что за столом мне некомфортно — хотелось пересесть на пол. Уже несколько дней живу обычной жизнью, а к столу еще не привык.

— В экспедиции рыбачили?

— На это не было ни сил, ни времени. Но первоклассной ухи отведать довелось — на Днепре, когда остановился возле стана рыболовной артели. Удивило, что никто из ее работников не матерится. При этом у всех на теле наколки. Познакомились. Бригадир рассказал, что он родом из Одессы. «Ты здесь больше зарабатываешь, чем дома?» — поинтересовался я. «Знаешь, Юра, надоело в тюрьме сидеть, поэтому я здесь», — откровенно объяснил он. Эти рыбаки — бывшие заключенные. Они угостили настоящей ухой. Готовится блюдо так: отваривают рыбу, вынимают из кастрюли и засыпают в бульон картошку. На стол подают рыбу на подносе (ее едят руками) и рыбный суп. Парни угостили меня и жареным сомом, которого до этого ни разу не пробовал.

— Питьевую воду приходилось экономить?

— Конечно. Ограничил ее потребление двумя литрами в сутки. Макароны варил в воде из реки, а когда дошел до Черного моря — нередко использовал для этих целей морскую. Морской водой рот полоскал, когда зубы чистил. К слову, за четыре месяца я лишь несколько раз принимал душ — когда делал остановки в больших городах. А так дважды в день купался в реке или море. Ни разу за это время не стригся и не брился. Только подстригал усы, чтобы не мешали есть. Теперь нужно привести прическу и бороду в порядок, а то двухлетняя внучка испугается, когда я приду ее навестить.

— Как выдержали руки четырехмесячную греблю?

— Я в шутку говорю, что мои ладони превратились в «копыта»: одни мозоли лопались, нарастали вторые, затем — третьи… Сейчас кожа там очень грубая и толстая. Признаться, я смотрю на нее не без гордости.

— Каяк прошел маршрут без поломок?

— И лодка, и весло выдержали. Я их всячески берег. Скажем, прежде чем вытащить лодку на каменистый берег, стелил тент и спальный мешок — чтобы каяк не потерся о камни. Спать в таких случаях приходилось под открытым небом.

— Как вам удавалось перетаскивать лодку, ведь вы ходите на костылях?

— Я их откладывал в сторону. Становился на колени и тянул.

— Мимо правительственных дач в Форосе проплыли без приключений?

— В прошлом году там меня задержали, хотя я специально шел аж в пяти километрах от берега. На этот раз тоже проскочить незамеченным не удалось: вначале надо мной завис вертолет, затем подошел катер с военными. Офицеры попались хорошие — на берег не отвезли. Просто проверили документы и отпустили.

Плывя на каяке, я представлял себе, что делал бы в это время, если бы остался дома в Симферополе — читал бы газеты, сидя на лавочке у подъезда. А так я столько всего увидел, со столькими людьми повстречался! Хочется, чтобы мой пример вдохновил других инвалидов. Все мы должны твердо усвоить: жизнь прекрасна и интересна, главное — не бояться жить. Это мой девиз.

Теперь начну искать меценатов для следующей экспедиции — в будущем году хочу переплыть Атлантический океан. Для этого нужен другой каяк — океанского класса — стоимостью 14 тысяч евро.

Юрий Лишаев: "За столом чувствую себя некомфортно - хочется пересесть на пол"

Игорь Осипчук

Источник: fakty.ua



There are no comments

Add yours

*