Уметь жить

Центральная Беларусь. 80 километров на северо-запад от столицы – именно здесь расположена маленькая деревня — Вынішчы. В переводе с белорусского – “истреби!”. Причем именно в такой бескомпромиссной форме повелительного наклонения. Самое удивительное, что деревня получила это говорящее название всего несколько лет назад. Ранее здесь был колхоз “Красный борец”. По популярной в СССР традиции так же называли и населенный пункт. Но кто-то в административных кругах, видимо, решил, что пора положить конец красной навале и переименовать деревню в соответствии с реальной ситуацией. Так появились сначала Вынисцы, а затем в 2006 году Вынищи. Как своеобразный приказ высшим силам стереть с лица земли еще одну неприметную точку на карте со всеми ее незамысловатыми жителями.

В Вынищах живет 27-летняя Оля Зубович. Она – инвалид первой группы. У Оли спинно-мозговая грыжа и паралич нижних конечностей. Девушка ничего не чувствует ниже паха. Правая нога ее аномально деформирована. Левая отсутствует вовсе – ее ампутировали в прошлом году, чтобы спасти Оле жизнь. Практически от рождения она передвигается в инвалидной коляске, которая в последнее время приносит Оле одни страдания. Она почти не выходит из дома. Да и выходить здесь особо некуда – в деревне едва наберется с дюжину жилых дворов, а оставшиеся тут местные жители помнят еще похороны Иосифа Сталина.

Мы едем в Вынищи. Сначала на попутках по республиканской трассе, затем около 2-х километров пешком вдоль заброшенных, давно не паханных колхозных полей и ветхих коровников по узкой деревенской дороге. Местные жители крайне болезненно и агрессивно реагируют на фотоаппарат в руках моего коллеги:

— Чаго ты тут снiмаеш? Вунь, iдзi снiмi, как мы ў гаўне жывём, у гаўне кавыраемся! – кричит нам вслед немолодая и нетрезвая женщина, сидящая на автобусной остановке.

Двор и дом, в котором живет Оля, больше напоминают картинку из антиутопического романа: покосившийся забор, кое-как побеленный дом, полуразвалившееся подворье. Во дворе нас встретила приветливая, улыбающаяся женщина – Олина мама Мария. Нас пригласили внутрь. Я сделала шаг и остолбенела. Сидящая посреди коридора в инвалидном кресле, неестественно маленькая, искренне улыбающаяся девушка привела меня в состояние ступора и эмоционального тупика. Я не знала, что сказать, не знала, как правильно повести себя, чтобы расположить к себе человека, не напугать ее. В итоге просто малодушно опустила глаза. Оля заметила это – я поняла по интонации голоса. Но она не переставала улыбаться и протянула мне руку:

Меня поразил Олин голос и ее дивная манера говорить, спокойно, с легким придыханием и короткими паузами, как будто ей сложно подобрать слова. А еще ее изумительная искренность и готовность рассказать обо всем на свете, даже о самом сокровенном. И я, совершенно не знакомый ей человек, была поражена, насколько легко она шла на контакт. Ибо по роду своей профессии я, скорее, привыкла к замкнутости, отчужденности и даже некоторой злобе в отношении журналистов со стороны подобных Оле людей.

– Вы спрашивайте, мне скрывать нечего. Тем более что редко когда удается поговорить с кем-то вживую. Все больше через интернет. Да и то барьер, знаете, какой чувствуется. Заметила тут одну странную вещь, что когда люди со мной общаются, получается, что, если не показывать свои фотографии, пишут. Как только покажешь — все, исчезают сразу все. Может, они чего-то боятся?.. А когда мне не пишут — и я не пишу. Потому что боюсь навязываться людям. Напишут – я отвечу. Молчат – я не обижаюсь, ведь каждый имеет своих тараканов в голове.

Каждый мой день начинается одинаково: просыпаюсь, включаю компьютер, пока он загружается, делаю себе кофе. Потом смотрю фильмы, редко читаю книги. Романы очень люблю детективные. Потому что мне кажется, что в них жизнь настоящая, интересная. У нас в деревне ничего не происходит – одна улица да несколько домов. Молодежи нет вообще, поговорить даже не с кем. Вот и живу в своем кино- и теперь еще интернет-мире. Хорошо, что хоть компьютер появился. Раньше вообще тоска была.


 

Зимой прошлого года Оля была на компьютерных курсах в Минске. Овладела несколькими программами для обработки фотографий и верстки. Научилась пользоваться интернетом. Вот только компьютер для Олиной семьи был непозволительной роскошью. И она решилась написать президенту.

— Знаете, мне очень хочется иметь коляску с моторчиком. Потому что по нашим улицам особо не наездишься на обыкновенной – дороги неровные, а у меня ручки слабенькие, сил иной раз не хватает несколько сот метров проехать. Поэтому так и сижу целыми днями дома. А если бы была коляска с моторчиком, я и по деревне могла бы ездить, и в Минск на курсы еще раз поехать, мне было бы намного удобнее. Но для нас это неподъемная сумма. Поэтому, наверное, мечта так и останется мечтой.

Как и любая девушка, Оля мечтает о семье и детях. Причем не усыновленных, а своих.

— На усыновление мне никто ребеночка не даст. А с врачом я говорила, и по-женски у меня все в порядке, поэтому хотелось бы попробовать самой. Риск, я знаю. Но мне очень хотелось бы стать мамой, чтобы жить нормальной жизнью, как все. Мы с Сергеем (Олин молодой человек. – Прим. авт.) это еще не обсуждали. Но я думаю, он будет не против.


С Сергеем Оля познакомилась в июле этого года через интернет. Они несколько дней переписывались, а потом Сергей приехал.

— Видел он меня, конечно. Я сначала боялась немного. Думала, что испугается. Но он, наоборот, кажется, еще сильнее любить стал. Очень тепло ко мне относится, заботливо. Звонит часто, а приезжает редко – работает сейчас в Узде. Я же с мужчинами вообще общаться не умею, у меня-то и не было никого. Поэтому боюсь, если честно, немного. Хотя мы с ним уже целовались. А дальше? Ой, даже не знаю (смеется. — Прим. авт.). Но врач разрешил, говорит, что я полноценная женщина, если говорить про строение. Ну вы понимаете… А Сережа не настаивает – он все понимает.

Оля религиозный человек, она христианка православного толка. Поэтому к своей жизни, инвалидности, да и вообще ко всему относится философски.

— К маме часто приходят подруги и говорят, мол, бедная девочка, как тебя Бог наказал. А я говорю, что меня Бог не наказал, что это моя судьба такая, а потому ее нужно принимать с покорностью. В Библии сказано, что Бог испытывает тех, кого больше всех любит. А потому я и радуюсь. Проснусь утром – солнышко светит, свежий воздух, новый день. Вот и радуюсь Божьей благодати. А как дальше будет? Как будет, так будет. Я не унываю и не отчаиваюсь. Потому что нужно любить жизнь такой, какая она есть. И жить одним днем, так, как будто он самый последний. И никогда не ругать судьбу, жизнь или Бога. Не жаловаться. Потому что от этого будет только хуже. И Бог может послать такую судьбу, которая будет еще хуже. Как говорят, своей злобой мы сами себя погубим. Поэтому просто любите друг друга и будьте счастливы. А я? Я счастлива каждое утро, когда Бог дает мне еще один новый день. Вот еще бы коляску с моторчиком для мобильности (смеется. — Прим. авт.), тогда можно сказать, что жизнь удалась.

После нашего разговора прошло уже несколько недель, а взгляд Оли Зубович, ее тихий, спокойный голос до сих пор живут в моей душе. Оля из тех людей, которые любят жизнь и умеют жить по-настоящему. У таких, как она, стоит учиться быть добрее, мудрее и терпимее. И, безусловно, внимательнее друг к другу. Может, тогда мы смогли бы изменить наш мир к лучшему.

Для перечислений средств в белорусских рублях: № 000031
(Транзитный счет № 3819382100005 — указывается только при переводе средств не из Беларусбанка или юрлицами)
Получатель: Петровская Мария Федоровна
Назначение платежа: для приобретения инвалидной коляски для Ольги Зубович

Для перечислений средств в долларах США: № 000074
(Транзитный счет 3819382101798 — указывается только при переводе средств не из Беларусбанка или юрлицами)
Получатель: Петровская Мария Федоровна
Назначение платежа: для приобретения инвалидной коляски для Ольги Зубович

 

Фото: Сергей Ягело

Ольга Черных

Источник:  TUT.BY