Тьюторов для детей с аутизмом в Беларуси нет, но их все ищут. В том числе я – для Тимура.
В мае мой сын завершил начальное образование в интегрированном классе общеобразовательной школы. И над нашей головой опять нависла угроза надомного обучения: по замыслу авторов программы «с трудностями в обучении», на средней ступени ребенок должен перерасти свои трудности и влиться в общий поток.
Наш поток – 27 активных коммуникабельных подростков – как раз не против Тимура, однокашники давно приняли моего необычного мальчика. Проблема в том, что дети с аутизмом к пятому классу не перерастают свои особенности. И к шестому, седьмому, восьмому не перерастут.
Мое предложение включить в учебный процесс тьютора педагоги восприняли настороженно:
– Во время урока он будет ждать вашего мальчика в коридоре, как няня? – предположила наша учительница.
Хм… некоторое время назад от специалиста Национального института образования я слышала более гордое определение тьютора – «аутистовед».
***
Юлиана Пьянкова
Так кто такой тьютор – няня или аутистовед? Где готовят этих специалистов, чему учат и каких результатов можно ждать от их работы?
На несколько простых вопросов о тьюторстве отвечает первый в Беларуси профессиональный тьютор ребенка с аутизмом Юлиана Пьянкова
– Юлиана, так все-таки няня или аутистовед?
– Ни то ни другое. Тьютор – это связующее звено, посредник, специалист по индивидуальной адаптации.
К огромному сожалению, ситуация в Беларуси анекдотическая: в связи с шагами по включению детей с аутистическими расстройствами в общеобразовательную среду возник огромный спрос на тьюторов, а профессии такой нет.
В сегодняшних реалиях тьютор – это маленькая зарплата и скромная запись в трудовой – «помощник воспитателя».
– Почему в Беларуси до сих пор нет такой специальности?
– Я долго думала над этим вопросом. Наверняка есть очень важные причины, почему при наличии острого социального запроса, а также людей, желающих быть тьюторами, и жизненно нуждающихся в этом детей, до сих пор нет такой специальности.
Но мне эти важные причины не известны.
– Получается, специальности нет, системы подготовки нет, а специалисты есть? Как вы пришли к профессиональному тьюторству?
– По первому образованию я музыковед, учитель сольфеджио и музыкальной литературы. По второму педагог-психолог. В тему аутизма пришла по зову сердца, как волонтер: в свободное время приезжала в семьи, воспитывающие детей с аутизмом, занималась развитием игровой деятельности.
Потом познакомилась с единственным на тот момент белорусским АВА-терапевтом Викторией Сидорович (к сожалению для родителей, сейчас Виктория живет в другой стране) и стала вести детей как терапевт, работать по индивидуально разработанным Викторией программам. В августе прошлого года прошла обучение на двухнедельном обучающем семинаре-практикуме, организованном “Школой – сходинки” (Киев, лектор Юлия Преснякова) – “Базовые принципы метода поведенческого анализ в применении к детям с РАС”.
Сейчас я учусь на сертифицированном курсе по поведенческому анализу в Московском институте психоанализа, на курсе Анны Хисмятуллиной. Прошла очное супервизированное обучение тестированию ABLLS в Москве. Посещаю конференции, тренинги, вебинары…
– Изменила ли ваша работа подопечного, и что дает основания предполагать, что эти изменения произошли не сами по себе?
– Со своим подопечным я начала работать год назад летом как терапевт. К тому времени мальчик окончил первый класс без тьютора.
Результаты его обучения были провальными: в свои 8 лет ребенок не знал букв, считал с трудом до трех, путал цвета. Практически не пользовался речью, были большие пробелы в социальной коммуникации, много стереотипий и проблемное поведение. Хотя в плане навыков самообслуживания мог дать фору любому обычному мальчику его возраста: это огромная заслуга родителей.
Мы начали интенсивную программу по подготовке к школе, ввели жетонную систему, определили, что может стать для ребенка поощрением, ввели визуальные опоры и расписание. Я привлекла своего сына как ко-терапевта для отработки имитации, ролевых и настольных игр.
Родители попросили меня продолжить работу в качестве тьютора. Я согласилась, и могу с уверенностью сказать, что все получилось!
Мы попали в интегрированный класс к замечательному педагогу-дефектологу, который поддержал нас и разрешил использовать поведенческий подход в обучении. По итогам 2 класса мой подопечный полностью освоил школьную программу, научился читать, бегло пишет письменными буквами, играет в настольные игры с детьми, рассказывает стихи, поет песни, понимает обращенную речь и может поддержать простой диалог.
Это результат командной работы учителя-дефектолога, частным образом привлеченного психолога, который занимался с мальчиком по выходным, тьютора и, конечно, семьи. Мы все придерживались одной стратегии.
Поначалу было тяжело, школа не сразу приняла ребенка. Мы вместе с родителями пошли на психолого-педагогическую комиссию перед началом учебного года, попросили вписать в рекомендации сопровождение. Когда пришли с этим к директору школы, он не понимал, кто я, почему я здесь, и зачем все это школе. Предупредил, что будет следить за нами, и не дай бог, мы будем ущемлять права других детей.
В характеристике ребенка по итогам года отмечено, что поначалу педагоги сомневались в правильном выборе образовательного маршрута, но теперь сомнений нет.
Моя цель – сделать так, чтобы я как тьютор была не нужна подопечному. Всегда об этом помню. Но, с другой стороны, у меня столько всего в голове, чему я могу его обучить, что хочется все это отдать. Поэтому «отпускаю» подопечного постепенно – на некоторых уроках я уже сижу не рядом с ним, а на расстоянии. В следующем году два дня в месяц меня вообще не будет в этой школе: буду выполнять роль консультанта в ресурсном интегрированном классе для детей с аутизмом. Посмотрим, как пойдет у нас этот период отстранения.
Сейчас – Айпад, потом – урок
– Одновременно с вами, с сентября 2013 года, к работе приступили три тьютора первого в Беларуси ресурсного класса для детей с аутизмом – в минской школе № 5. Они работают по другой модели?
– Да, варианты сопровождения детей с аутизмом могут быть разными. В странах, которые в коррекции аутизма продвинулись дальше нас, для детей с аутизмом со сложностями в поведении используется модель структурированного школьного обучения, которое организуется в ресурсных классах.
В такой модели тьютор – это человек, прошедший специальную подготовку, являющийся частью команды, которая состоит из супервизора, ABA-консультанта и тьюторов-терапевтов. Деятельность тьютора четко регламентируется индивидуальной программой ребенка, в которой прописаны все шаги по формированию навыков и целевого поведения. От тьютора требуется четкое следование инструкциям консультанта, своевременное заполнение чек-листов (мониторинг усвоения навыков).
Такая модель – это работа один на один за столом, сопровождение ребенка на общих уроках и обучение вне структурной среды (перемены, различные школьные мероприятия). Именно ее взяли за основу проекты московских классов на Кашенкином и Киевской, и пытаемся создать в минской школе № 5 мы.
Существуют варианты сопровождения, когда деятельность тьютора не курируется опытными специалистами, направления его работы обусловлены запросами родителей. Я работаю именно так, без куратора, ориентируясь на запросы родителей и проблемы ребенка, которые я самостоятельно определяю при тестировании. Периодически мы берем супервизию.
Команда ко-терапевтов, активно привлекаемая для работы (сын Никита и племянник Коля)
– Можно ли уже говорить о результатах обучения детей в ресурсном классе на базе школы №5?
– Я часто там бываю, консультирую и помогаю как учителю класса, так и тьюторам. Вижу, сколько возникает вопросов по ходу работы, как сложно сориентироваться в ситуации, принять верное решение.
Первый год обучения ушел на формирование учебного поведения у детей, на структурирование среды, выстраивание отношений с коллективом школы и внутри коллектива класса. Мы не делали акцент на работе с академическими навыками, работали над адаптацией и изменением окружающей среды. И, по законам поведенческого анализа, чудесным образом менялись и дети.
Сейчас мы тестируем детей по ABLLS, о результатах работы можно будет судить только при повторном тестировании. Так что пока вправе поделиться чисто субъективным мнением.
Я могу сказать, что в начале года эти дети не сидели, не слушали, не выполняли инструкций. Сейчас я сажусь напротив ребенка, даю инструкцию, и он ее выполняет. Над качеством выполнения нам предстоит еще долго работать, но по крайней мере ребенок меня слышит и воспринимает в роли педагога.
Команда школы № 5 – это учитель-дефектолог, три тьютора и, конечно, родители. Предполагается, что в следующем учебном году к ним присоединится психолог. Родители нашли возможность обучить тьюторов, оплатив серию вебинаров московских специалистов.
Хотя говорить, что в ресурсном классе все так, как и должно быть, рано. У нас пока нет супервизора: работа такого специалиста очень дорога. Должен быть консультант, который разрабатывает индивидуальные программы для детей. По-хорошему, по этическим нормам поведенческого аналитика, я не могу быть консультантом, пока не прошла полный курс обучения. Я могу быть только АВА-терапевтом. Но, к сожалению, больше некому взять на себя консультирование, поэтому, как уже было сказано, со следующего учебного года два дня в месяц я буду работать в школе № 5.
– Мой сын единственный ребенок с аутизмом в своей школе, так что ресурсного класса нам не видать. А поскольку вы единственный АВА-терапевт в Беларуси, на «личного тренера» тоже рассчитывать не приходится. Или все-таки поискать компетентного сопровождающего?
– Не хочу вводить родителей других детей в заблуждение, что если они найдут тьютора, то их дети смогут и в обычной школе быть успешными. Нет.
Я просто обладаю определенными знаниями. Я не «правильный» тьютор, так как адаптирую школьную программу под ребенка, разрабатываю пути формирования навыков, постоянно его тестирую. Так не должно быть! Это задача школы, а не частным образом нанятого специалиста. А у учителя, даже самого гибкого и доброжелательного по отношению к детям с аутизмом, нет соответствующих знаний.
В следующем учебном году сразу в нескольких школах Минска откроются интегрированные классы для детей с аутизмом. Родители детей из школы № 5 были первые, им было тяжело. Но они создали для своих детей хорошие условия, сами обучают специалистов. Это правильная модель обучения детей с аутизмом.
– Почему вопрос о тьюторстве так настойчиво звучит именно в связи с обучением детей с аутизмом? Нашим детям сопровождение нужнее, чем кому-то еще?
– Нет, тьюторское сопровождение нужно всем детям. Я с огромным удовольствием поддержала бы введение тьюторской позиции в каждом обычном классе.
Детям с аутизмом тьютор жизненно необходим – впрочем, как и детям с ДЦП, с синдромом Дауна, слабовидящим и многим другим.
Сопровождение детей с аутизмом требует определенных знаний о законах поведения. Одного желания помочь недостаточно.
– Скажите честно, это интересная работа? Денежная, или больше для души?
– Для меня это было и остается колоссальным практическим опытом – я не получила бы его ни из одной книги, ни из одного теоретического курса.
В то же время, работая, я смогла самостоятельно оплачивать свое обучение в Москве, покупать дидактические материалы, ездить на конференции и тренинги.
Еще один бонус – удобный рабочий график, занятость 4 часа в день. Для меня как для мамы первоклассника это был идеальный вариант. Это тоже один из бонусов тьютора.
«Мое рабочее место в школе выглядит именно так: дидактические материалы всегда под рукой, как и компьютер с интернетом. Если нужно быстро найти фотографию или картинку к теме урока, очень выручает. Всегда рядом набор поощрителей, которые я постоянно тестирую перед уроками. Мой помощник Нумикон – большое подспорье на уроке математики».
Работа, выполняемая с душой, рано или поздно приносит доход. Или превращается в хобби. Знаю что многие родители, помимо финансовой мотивации, готовы самостоятельно обучать тьюторов для своих детей. То есть преимущества налицо: ты еще только молодой специалист, но получаешь колоссальный опыт, и родители готовы вкладывать в тебя средства.
Похожие статьи
-
-
Аутизм. Как написать историю успеха?
«Один в поле не воин, поэтому мы объединились и со.. Читать далее+ -
Почему мы с сыном не страдаем от аутизма
Есть большая разница между «больными» и «другими» .. Читать далее+ -
Мамы аутистов: «Мир многое теряет, отвергая наших детей!». 10 историй + ФОТО
Чтобы следующие поколения жили в инклюзивном общес.. Читать далее+
на таких людях мир держится.
в Петербурге — полный провал для детей-аутистов.
вот вам и Белорусия! молодцы. без шума и аплодисментов. завидуем