Три истории любви там, где сложно представить

Не бывает абсолютно одинаковых историй любви. А если и бывают, то нам такие случаи не известны. В День святого Валентина TUT.BY нашел три истории любви в тех местах, где может показаться, что любви не бывает. Об отношениях людей и их жизни в интернатах для ветеранов, пенсионеров и людей со специальными нуждами – в нашем материале.

История 1

Анна и Александр сидят на диване. Он, кажется, занимает большую часть комнаты, в которой пара шестой год живет вместе. Около входной двери висит головка чеснока – от сглаза, над дверью крест из прутьев веника – от него же. Анна уверена, что у них с Сашкой, как она называет мужа, любовь настоящая. Периодически в процессе беседы она поправляет свою инвалидную коляску или кладет руку на богатырскую спину мужа, не забывая сказать гостям, что его любит. Анна Книга и Александр Малышев поженились через десять месяцев после знакомства в Доме-интернате для пенсионеров и инвалидов. Сейчас Анне 44 года, Александру – 43.

О том, как она попала в дом-интернат, женщина подробно рассказывать не хочет. Говорит лишь, что вела беспорядочный образ жизни, ее сильно избили, во время операции случился инсульт, и она перестала ходить, потеряла речь и память. Со временем Анна снова смогла говорить и запоминать, правда, на ноги так и не встала. Мать-пенсионерка отказалась от Анны после операции, через полтора года, проведенных в больнице, женщина получила место в доме-интернате. Здесь она обрела не только дом, но и мужа Александра, который родился с детским церебральным параличом.

Александр рос в семье военного, до девяти лет вообще не говорил, окончил восемь классов в специализированной школе в Ивенце вдали от родителей, которые жили в Минске. После обучения в школе родители забрали Александра домой. Порядка трех лет он работал на предприятиях, где делал коробки. Затем пришлось уволиться, и Александр осел дома. Каждый раз, когда парень выходил из дома на улицу, от прохожих в свой адрес слышал то, что очень хорошо отражает «толерантность белорусского общества».

— Отец говорил: «Саша, мы понимаем, что ты инвалид, но выйди на улицу». Выйти на улицу было невозможно, потому что люди смотрят на тебя, как на инвалида, говорят: «Саша кривой». Потом думаю: а что я буду делать в этих стенах? Раз меня оскорбляют, раз я инвалид, то буду искать себе место, где живут такие же люди, как и я. Начал оформлять документы в дом-интернат. Но мать с отцом об этом не знали, — объясняет Александр, делая пометку о том, что родители были против его переезда в дом-интернат.

Здесь парень живет шестнадцатый год, работает лифтером: помогает перевозить колясочников и тележки с бельем.

По словам Александра, их с Анной познакомила санитарка. Она же и была свидетельницей на свадьбе, которую, кстати, тоже отметили в доме-интернате. Свидания у Анны и Александра проходили в коридорах дома и около лифта.

— В один из дней он пришел ко мне в комнату, а я и говорю: «Саша, что мы как маленькие? Хватит уже ходить, давай распишемся», — вспоминает Анна.

Расписали молодых в актовом зале дома-интерната. Анна и Александр рассматривают свадебную фотографию, водят по ней руками и рассказывают, кто был приглашен на свадьбу: «тетя, врач, санитарка, проживающие, начмед дома-интерната»… Всего человек двадцать. Подарили молодым деньги, фужеры… Свадьба была в пятницу, в понедельник семья переехала в отдельную комнату. Сейчас ее центр занимает раскладной диван, укрытый покрывалом с надписью «Versace», шкаф-купе, новый холодильник и телевизор, духовая печь, микроволновка. Также семья уже обзавелась стиральной машиной и ноутбуком. Как последний штрих интерьера – недавно заказали стол. «Обставляли» комнату Анна и Александр пять лет.

— Было все интернатовское, а сейчас все наше, кроме карниза и штор, — говорит Анна. Все покупали за «Сашины деньги». Зарплата лифтера у Александра порядка 2 млн рублей, от пенсии по инвалидности он получает на руки 10% — почти 130 тысяч, так как остальные деньги идут в счет госбюджета, учитывая то, что он проживает в доме-интернате на полном государственном обеспечении. Часть пенсии и денежный вклад в семейный бюджет Анны – 150 тысяч рублей.

И если Александр периодически выезжает в город за покупками, то Анна, по ее словам, территорию интерната старается не покидать.

— Никуда не хочу ходить. В какое кафе на коляске? Если бы я с детства была инвалидом, я бы к этому привыкла. А когда сюда приехала, из-за коляски меня невозможно было выгнать на улицу. Если и выезжала, то домой возвращалась, а волосы на голове дыбом становились. У нас не то общество, где все равные. Мы еще не дошли до того, чтобы все были вместе и определенные группы людей не ограничивались, — рассуждает Анна.

День святого Валентина как-то по-особому пара не отмечает. Говорят, что целуют друг друга – и все. При этом по праздникам в интернате концерт и подарки. И еще, по наблюдениям Анны и Александра, в такие дни на гарнир в столовой дают макароны. О таком совпадении они говорят, улыбаясь и отчасти шутя, потому что питанием в интернате довольны.

Анна и Александр говорят, что живут друг для друга. О будущем тоже не думают: прошел день — и хорошо. И если раньше у них была мечта купить телевизор, обставить комнату, то сейчас паре даже сложно сказать, о чем мечтают.

— У Саши еще мечта в санаторий съездить, — вдруг вспоминает Анна.— Мне кажется, эта мечта не осуществится, потому что путевку нужно ждать пять лет, — думает Александр.Анна пересаживается в коляску и выезжает в коридор. Александр тоже встает, надевает вязаную шапку и растворяется вдали коридора, возвращаясь к работе.

История 2

В шкафу помимо книг – фотографии. На двух из них Юлия вместе с Федором. Телефон на журнальном столике раз в несколько минут издает журчание, но не звонит. Запах лекарств в комнате улавливаешь сразу, как переступаешь порог. Юлия сидит вместе с Федором на диване, позади них, на спинке, вязанная крючком белая салфетка. Юлии 86 лет, Федору – 89. Вместе, без регистрации отношений, в Республиканском интернате ветеранов войны и труда они живут восьмой год. Здесь они и познакомились. «Можно, наверное, и назвать любовью», — говорит Федор об их отношениях. «Живем по-соседски», — пытается объяснить Юлия.

Юлия Тилитченко и Федор Каршакевич познакомились в интернате. Юлия приехала в интернат, потому что двое детей и муж умерли от рака, а жить одной в комнате с общей кухней в Гомеле было сложно. Женщина связывает болезнь детей с аварией на Чернобыльской АЭС. Говорит, что до сих пор по ночам плохо спит, вспоминает горе, выпавшее на судьбу. Из прошлой жизни в комнате у Юлии книги, картины, одежда и любовные письма первого мужа.

— Под конец письма пишет: «Пока, до свиданья. Встречи радостной жду я час и целую, голубка родная, тебя крепко тысячу раз». И такие стихи по несколько листов. В Гомеле я не признаюсь никогда (что сейчас живет с мужчиной. – TUT.BY), говорю, по-соседски живем, потому что я очень любила своего мужа. Но Федор (мужчина, с которым собеседница сейчас живет. – TUT.BY) тоже хороший, ни разу не обидел. Всегда меня называет Юленькой. Он нравится многим молодым (женщинам лет 60. – TUT.BY) у нас. Они говорят, что вы счастливая, у вас такой хороший Федор. Мне сейчас кажется, так никого лучше и не надо, — рассказывает Юлия.

Федор сидит около нее со слуховым аппаратом в ухе. Периодически Юлия повторяет для него вопросы, чтобы расслышал. Федор во время войны был в партизанах, потом до пенсии работал учителем белорусского языка и литературы, также был завучем школы. Он из Минска, хотя фактически жилья в столице не имеет. Первая жена умерла, вторая гражданская жена – тоже, один из сыновей покинул этот мир, двое других живут в Канаде. Восемь лет дом Федора — в интернате. Там, где и познакомилась пара.

В столовой они ели за соседними столами, разговорились, а потом ходили гулять на поляну около интерната. Еще, конечно, им «сойтись посоветовал общий друг» по фамилии Высоцкий. Правда, был еще один момент, который повлиял на союз. Юлия говорит, что жить с мужчиной можно дружно, а вот соседки-женщины в интернате часто ссорятся.

— Мы когда дружили, я приду в клуб наш, а он идет сразу приглашать, если вальс какой, — рассказывает Юлия о том, как развивались отношения.

— Но я была моложе и еще смотрелась ничего, сейчас старая.Живут в интернате Юлия и Федор на государственном обеспечении. Однако перечисляют в бюджет большую часть пенсии. В итоге в месяц у Юлии остается 400 тысяч рублей, а у Федора – 900 тысяч рублей. Пенсионеры говорят, что им хватает и что деньги тратят вместе. В интернате кормят, если нужно — дают одежду.

По праздникам Федор дарит Юлии цветы, хотя она всегда говорит, что ей ничего не надо. Дедушка и бабушка стараются друг другу помогать: Федор открывает для Юлии бутылки с водой, потому что у нее руки слабые, моют друг за другом посуду.

— А чего нам ссориться? Мы уже старые, мне ничего не надо. Я никогда ничего не требую, потому что мне хватает одеться, обуться. Молодым, может, хочется чего, так и ссорятся. А мы пошли поесть, пришли, поспали, — описывает быт Юлия.Собеседники говорят, что одиночества не боялись, просто приятнее и интереснее жить с кем-то. Умирать Юлия, например, тоже не боится, потому что там, на небе, «много уже родных, которые встретят».

— А я только говорю, что хочу до 70-летия Победы дожить (в июле этого года 70-летие освобождения Беларуси от фашистских захватчиков. – TUT.BY), — отмечает Федор.В жизнь после смерти и то, что их души в загробном мире соединятся, ни Юлия, ни Федор не верят.

— Если на самом деле и могло бы такое быть (что души на небе соединятся. – TUT.BY), это было бы неплохо, — говорит Федор.

Они стоят на пороге своих комнат в одном блоке и держатся руками за косяки дверей. Между Юлией и Федором на стене зеркало. На прощание говорят, что в отношениях важны поддержка и помощь. Это и позволяет жить вместе в мире и согласии.

История 3

Входную дверь открывает Людмила. Спокойным тихим голосом приглашает в гостиную. Если не присматриваться к ее походке, сказать, что почти 23 года назад Людмила попала под машину и могла передвигаться на коляске, сложно. В том, что она стала на ноги, обрела семейное счастье с мужем Виталием, несмотря на запреты врачей, родила двоих детей, Людмила видит волю Господа.

Людмила Пулко и Виталий Пожарский родом из Мира. Знали друг друга с детства, но вариант того, что когда-то создадут семью, не рассматривали. Их отношения скорее были как у брата с сестрой, чем как у влюбленной пары. Толчком для создания семьи стала их встреча в Специальном доме для ветеранов, престарелых и инвалидов № 1. Но разговор в гостиной двухкомнатной квартиры дома об истории любви начинается с зарисовок про испытания судьбы.

Людмила окончила педагогический институт, в 21 год попала под машину. По словам ее мужа, с такими травмами люди обычно передвигаются на коляске.

— Были раздроблены ноги, два позвонка с повреждением спинного мозга, — говорит Виталий.

В истории Людмилы обошлось без коляски, правда, полтора года пришлось ходить на костылях, а затем с палочками. С тех пор и по сей день каждое утро Людмила сначала молится, а потом делает специальные упражнения для ног. Сейчас у женщины вторая бессрочная группа инвалидности. Именно она стала основанием для проживания в доме.

— Некому было положить плитку в ванной, когда переехала, мама посоветовала Виталика Пожарского. Он приехал, разговорились, получилось, что мы друзья по несчастью – я по травме, у него — в семье не сложилось, — рассказывает Людмила.

До союза с Людмилой Виталий жил в другой семье с двумя детьми. Его старшая дочь с рождения страдала слабоумием. Сейчас ей 26 лет, хотя по развитию девушка, как годовалый ребенок.Виталий и Людмила сначала жили в гражданском браке. Людмила преподавала в соседней с домом школе английский язык. Затем девушка забеременела, хоть врачи и говорили, что нельзя, потому что «можно без ног остаться».

— Врачи говорили, не выносите с 90%-ной вероятностью. Позвоночник и почки не выдержат, и вы останетесь в кровати. Но Люда сказала, что если бы был 1% того, что выносит, все равно бы не отказалась от ребенка, — объясняет Виталий.

Людмила зовет в гостиную детей. Двоих: Ивана, которому 11 лет, и Николая, ему 10.Поженились Людмила и Виталий после рождения первого сына. Свадьбу отмечали здесь, в Специальном доме для ветеранов, престарелых и инвалидов № 1. Гостей было немного: сразу собрались близкие, а затем на торжество подъехали соседи по дому — колясочники.

В конце 2007 года у Людмилы обнаружили онкологию головного мозга. В начале 2008-го сделали операцию, о которой сейчас говорит небольшая ямка на лбу. Надежд на то, что после операции женщина останется полноценным человеком, было мало.

— Проснулась в реанимации, доктор заходит и спрашивает: какой год, как мои имя и фамилия, какой сегодня день недели. И так каждый день, — вспоминает она. — 18% людей с такими заболеваниями доживают до двух лет. Слава Богу, сколько уже прошло (больше пяти лет. – TUT.BY)… Полгода только было «химии». Мы посчитали, что 28 тысяч долларов государство потратило на лекарства.

Сегодня Людмила нигде не работает, занимается домом, растит детей. Ее пенсия по инвалидности – 1 млн 500 тысяч рублей. Виталий большую часть жизни работал отделочником, но последние несколько лет является опекуном старшей дочери в первом браке. По его словам, у первой жены не выдержала психика, и она тоже получила инвалидность, поэтому он сейчас ухаживает за дочерью и получает за это 1 млн 183 тысячи рублей в месяц. Почему не идет на более оплачиваемую работу?

— Это моя родная дочь, и никто, кроме меня, с ней не справится. Вариантов нет, у нее диспластическая олигофрения (слабоумие с неправильными пропорциями тела. – TUT.BY), — говорит он, отмечая, что мать с дочерью уже не справляется, а если девушку оставить дома одну, то она может «разнести квартиру».За коммунальные услуги семья платит с 50%-ной скидкой порядка 250 тысяч рублей в месяц. Фактически, это вся сумма, которая уходит на оплату жизни здесь. Виталий говорит, что перспектив обзавестись своим жильем у них пока нет. Вместе с ними в двухкомнатной государственной квартире сейчас живет мать Людмилы, тоже инвалид.

День святого Валентина в семье Людмилы и Виталия не отмечают. Они говорят, что православные люди, и со стороны религии данный праздник не принимают. При этом рассказывают, что в православии есть подобный праздник – День Петра и Февронии.О том, настоящая ли у них любовь, пара отвечает утвердительно без раздумий. Единственное, о чем они сейчас сожалеют, что не соединили судьбы раньше.

— Любовь — это когда человека боишься обидеть, боишься, чтобы не сделать ему плохо, — говорит Виталий, уже не в гостиной, а на кухне, наливая чай для Людмилы.Людмила таким же спокойным голосом, как и час назад, когда мы только познакомились, дает рецепт счастливой семейной жизни: терпеть, понимать и прощать. К ее секрету Виталий добавляет: «А из-за денег мы никогда не ссоримся, потому что их нет».

Источник: http://news.tut.by/society/386735.html

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *