«Отдаленная близость»: особый театр, особые актеры

Спектакль, в котором участвовали вместе с профессиональными актерами люди с ограниченными возможностями, показала в Москве немецко-российская труппа. В рамках обширной культурной программы, посвященной «перекрестному» году Германии в России и России — в Германии, этот проект — особенный. Интегративный театральный проект — так он называется. Определение «интегративный», привычное для немецких детских садов, неформальных групп, школ, означает, что в них вместе с обычными детьми учатся, играют и так далее дети с ограниченными возможностями здоровья. Так и здесь: участвуют как профессиональные актеры, так и актеры с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ). Этот «особый» театр — явление для России уникальное, в отличие от Германии и европейских стран, где таких театров немало и они, как правило, получают бюджетные дотации.

Проект называется «Отдаленная близость». К его реализации были приглашены профессионалы из Германии, где искусство людей с ОВЗ уже давно органично вплетено в культурную жизнь страны. В обществе (во всяком случае, российском) инвалидам приходится нелегко. Но, чтобы люди с проблемами ментального или психического здоровья создавали нечто культурно и общественно значимое, надо искать способы включить их в жизнь социума. В последние 15-20 лет творческая деятельность таких людей в странах ЕС признана профессиональной. Но в России человека с ОВЗ воспринимают как объект приложения социальной помощи, а не как личность, способную к труду и творчеству.

Возможность пробовать

Проект «Отдаленная близость», демонстрирующий один из возможных путей решения проблемы, инициирован руководителем отдела культурных программ Института Гете в Москве Вольфом Иро (Wolf Iro). Спектакль поставлен театральной студией «Круг II». Премьерные показы состоялись на сценической площадке московского театра «Центр драматургии и режиссуры Казанцева и Рощина». Почему был выбран именно он?

ЦДР со дня своего основания являлся центром театрального эксперимента. «Людям надо давать возможность пробовать», — говорил его основатель Алексей Казанцев. В этом плане проект «Отдаленная близость» созвучен миссии Центра драматургии и режиссуры.

В России, где только началась борьба за признание людей с ОВЗ равноправными членами общества, подобный проект немыслим без основательной подготовки. Еще в апреле была организована творческая мастерская, где отобрали трех профессиональных артистов (двух актеров и танцовщицу), которые стали работать со студией «Круг II». Так что спектакль — результат восьмимесячного интенсивного сотрудничества режиссеров Герда Хартмана (Gerd Hartmann) и Андрея Афонина. Они знакомы друг с другом больше десяти лет, с тех пор как Афонин стал знакомиться с европейским опытом и новыми подходами к интегративному театру и пригласил Хартмана и двух его коллег из театра «Тиква» (Thikwa), одного из самых оригинальных интегративных театров на всем немецкоязычном пространстве, на мастер-класс в Россию. Театр «Тиква» (в переводе с иврита — «надежда») расположен в Берлине и дает более 100 спектаклей в год.

Герд Хартман родился в Мюнхене. Последователь Ежи Гротовского и Джорджа Табори, с творчеством которых его связывает многое (жесты, пластика, пантомима), он представляет одно из авангардных направлений немецкого театра. С 2010 года вместе с Николь Хюммель (Nicole Hummel) руководит театром «Тиква». Что касается Андрея Афонина, худрука студии «Круг II», то у него — более чем двадцатилетний опыт социокультурной реабилитации. Афонин-режиссер — это синтез театра пластической драмы и современного русского «особого театра».

Спектакль «Отдаленная близость» начинается с вопроса, с одной стороны, банального, с другой — реально волнующего многих: «Почему я живу?» Контекст — то есть то, что речь идет о людях с ограниченными возможностями, — ставит этот вопрос в совершенно иное измерение. Кстати, весь текст написан людьми с особенностями ментального или психического здоровья. Впрочем, в сущности, весь литературный авангард — это попытка избавиться от привычного строя фраз и «заданного», проторенно-логического хода мыслей, добиться особого звучания, которое у авторов с ОВЗ естественно вытекает из особенностей их восприятия мира.

Импровизация и школа

Два наивных персонажа ведут спектакль, погружая зрителей в серьезный разговор, затем вдруг рассказывают пасторальную сказочку. Они пытаются соединить разрозненные части целого, придавая обсуждаемым глобальным темам простой жизненный смысл. Актеры с ОВЗ дают прекрасный импровизационный материал, профессионалы органично подводят под него русскую классическую школу, танцовщица предлагает полный спектр выразительных средств — от аутентичного танца до танца буто. Весь этот сложный набор участников и определяет оригинальность смыслов и художественного выражения. С точки зрения актерского мастерства можно сказать, что используется своего рода синтез систем Брехта и Станиславского: прохладная отчужденность диалогов по Брехту и одновременно удивительная ангажированность актеров в каждый момент действия.

На пресс-конференции Хартман признался: «Мой театральный учитель Джорж Табори сказал однажды, что его задача — не в том, чтобы делать из людей актеров, а в том, чтобы делать из актеров людей. Наши неординарные коллеги многому нас научили. Просто быть на сцене, не сбиваясь на стереотипные приемы и клише, — это большое искусство. Здесь актеры с академическим образованием могут многому поучиться у своих особенных партнеров».

Надо сказать, что дарование «особенных» авторов и артистов бесспорно. Свобода от штампов, искренность восприятия и страсть быть услышанным и понятым производят сильное впечатление. Есть люди, которые это давно понимали, как, например, замечательный поэт Дмитрий Кедрин:

«Был слеп Гомер, был глух Бетховен
И Демосфен косноязык.
Но кто поднялся с ними вровень?
Кто к музам, как они, привык?..»

Владимир Анзикеев

Источник: www.dw.de

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *