«Они не монстры». Женщина, пережившая две пересадки почки, создает реалистичных кукол-младенцев

Малыш Андрюша лежит в люльке под голубым одеялом. У него серо-синие глаза и редкие светлые волосы. Андрюша не «гукает», не моргает и не дышит. Он кукла-реборн, которая выглядит точь-в-точь как настоящий младенец. Его «мама» Ирина Кветковская начала создавать реалистичных кукол после второй пересадки почки.

«Приехал курьер, увидел эту «расчлененку» и обомлел…»

Квартира на улице Заслонова в Солигорске. Йоркширские терьеры Мотя и Лиля заливаются лаем, говорящий попугай Марго грозит из спальни: «Щас получишь!». На полках много икон и кукол. Возле окна столик с кистями, красками и – что притягивает взгляд – пластмассовыми ногами на деревянных палках. Это рабочее место реборниста.

– У меня не хватает палочек, так я тыкаю ноги даже в орхидеи. Однажды приехал курьер, увидел эту «расчлененку» и обомлел: «А это что?». Я говорю, не бойтесь, я кукольных дел мастер, – хохочет Ирина. Она смешливая и разговорчивая, будет улыбаться, рассказывая даже о сложных вещах: пересадке почки, гемодиализе, инвалидности.

Reborn переводится с английского как «возродившийся». Реборны – это реалистичные куклы. Мастера-реборнисты покупают у скульпторов виниловые заготовки (молды) и расписывают их вручную. Молды изготавливаются ограниченными партиями, обычно не больше 1000 штук. Каждой партии дается название. Например, реборн Андрюша изначально назывался Lillebror.

На столе 16 разноцветных баночек – это нетоксичные масляные краски для реборнинга. При росписи Ирина наносит больше 40 слоев и закрепляет каждый из них, запекая заготовку в аэрогриле. За день она успевает прокрасить и запечь максимум 4-5 слоев, поэтому на одну куклу уходит месяц-полтора работы.

– Мастерство реборниста заключается в том, чтобы сделать куклу как можно более реалистичной. Передать прозрачность и глубину кожи, прорисовать вены, тени, царапинки, – Ирина использует виниловую ногу как наглядное пособие. – Показать то, что фотографы обычно убирают в «фотошопе».

В дополнение к краскам художник использует специальные медиумы, гели и лаки. Они помогают придать натуральный оттенок «коже», создать видимость влаги или прорисовать поры.

– Этот медиум по плотности напоминает вазелин, им хорошо делать жировички. Вот еще один, для проработки складок кожи. Вот жидкость для создания слюны и соплей, – Ирина перебирает баночки. – А недавно мне пришло масло, которое пахнет детской косметикой. Его нужно нанести, когда кукла готова, и она будет пахнуть ребенком.

Кроме росписи, художники вживляют реборнам волосы. Обычно – сделанные из мохера. Этот процесс называется рутинг и требует большого терпения. Каждый волосок вшивается отдельно, с помощью специальной иголки. Ирина жалуется, что об голову последней куклы сломала 5 иголок: слишком твердый винил.

Расходные материалы она заказывает через интернет из Германии. Молд стоит от 70 до 150 евро, иголка – 1 евро, стеклянные глаза – от 15 до 30 евро, пучок волос – от 30 до 45 евро за 100 грамм. Стоимость «расходников» входит в цену куклы. Из-за их дороговизны и трудоемкой росписи реборны стоят дороже, чем средний белорус зарабатывает в месяц. Цена качественно сделанного экземпляра – от 1000 долларов. Самую дорогую из своих кукол Ирина продала за 700 долларов.

– Мои цены адаптированы для Беларуси, но в целом такие куклы не могут стоить дешево. Это ручная работа, единственный экземпляр. Некоторые реборны продаются за 300 долларов, и для мастера за счастье, что ее за эту сумму купят, потому что кукла не реалистичная, – говорит Ирина.

«Если сказать, что это кукла, они меня на улицу вытолкают»

Ирина занимается реборнингом год с небольшим. За это время создала 7 кукол. Первую – Элеонору – начала расписывать в январе 2014 года, а продала только летом. Жалко было продавать, но нужны были деньги на «расходники». Вторая кукла – улыбающийся Максим – уехала в Ростов.

– Нельзя сказать, что на меня свалилось богатство. Я точно так же коплю деньги, как раньше. За два года не купила ничего из одежды, потому что мне сейчас это не надо. Вкладываю все в материалы. Заготовок докупила достаточно, нужно еще краски взять…

Третью куклу – Андрюшу – Ирина оставила у себя. Имя придумали соседки по палате: она делала реборна, пока лежала в больнице. И так реалистично выходило, что врачи пугались, видя голову Андрюши на тумбочке. А однажды куклу приняли за настоящего ребенка.

– Я доделала реборна уже после выписки и поехала в больницу показать девочкам. Еду в троллейбусе, на меня пассажиры обратили внимание: «Садитесь, вы же с ребенком». Я его прижала к груди и думаю: «Если сказать, что это кукла, они меня на улицу вытолкают». Села. Какой-то мужчина спрашивает: «Сколько малышу? Наверно, месяца два?». А мне так стыдно, я уже не могу сказать, что это кукла.

Сложно предсказать, как среагировали бы на это пассажиры. Далеко не все относятся к реборнам положительно или хотя бы равнодушно. Некоторых передергивает от их реалистичности. Ирине скептики встретились на ярмарке «Млын».

– Разные люди подходили. Некоторые возмущались: «Кошмар! Ужас!». Так неприятно. Ну не кошмар это, они же не монстры, – Ирина разглаживает складки на комбинезоне Андрюши. – Один подошел и спрашивает: «Вы случайно не в Новинках живете?». Я сразу не поняла, ответила, что я из Солигорска. А он мне говорит: «А то там много таких ходит, с куклами». Что на это скажешь? Улыбнулась.

Ее близкие не сразу привыкли к реалистичным куклам, но сейчас им нравится держать их на руках. Семья поддерживает увлечение Ирины. Папа смастерил люльку для выставок, а мама сшила одеяло.

– Моей сестре, у которой двое детей, тоже нравится, хотя изначально она боялась: «Ой, мамочки, он как живой!», – Ирина демонстрирует испуг сестры. – Моей маме, которая воспитала троих, очень нравился Максим, который уехал в Ростов. Она даже просила его не продавать. А женщина, которая его купила, позвонила мне и говорит: «Я уже пенсионерка, у меня скоро будет внук, но я не могу второй день его с рук спустить».

Все покупательницы кукол Ирины – женщины с детьми. Она называет их «душевными».

– Они это воспринимают адекватно, как творчество. Если женщине это импонирует, почему нет? Главное, чтобы все было во благо. Я не думаю, что психически нездоровый человек позволит себе купить такую дорогую куклу.

В Европе и США психологи рекомендуют приобретать реборнов женщинам, страдающим от «синдрома пустого гнезда». Это состояние возникает у родителей, когда повзрослевшие дети начинают самостоятельную жизнь. Ирина уверена, что «младенец» и правда помогает пережить душевный разлад.

– Когда наболит, а ныть не хочется, иной раз станешь и поговоришь с куклой. Андрюше можно рассказать много тайн, которые даже мужу не расскажешь.

«Пап, я дубленки не ношу, у меня мечта»

Ирина занимается реборнингом ежедневно, обычно с 9 утра до 7 вечера, иногда засиживается и до ночи. Это увлечение стало работой на дому. Работа в коллективе опасна для ее здоровья.

– Я была учителем музыки в школе. Когда дали инвалидность, просила хоть кружок мне оставить. Мне сказали: «Ирина Викентьевна, у вас нерабочая группа, мы не имеем права». Я стояла возле школы и плакала, – вспоминает женщина. – Мне нельзя в коллектив, там гуляют инфекции. Любой вирус может быть смертелен, потому что у меня убит иммунитет.

Ирина – инвалид первой группы. В 20 лет у нее отказали почки. Первую операцию девушке сделали 14 лет назад. Орган проработал 10 лет. Еще два с половиной года Ирина провела на гемодиализе: через день ходила в больницу чистить кровь. В 2013 году ей пересадили почку повторно. Накануне операции она и дала себе слово, что будет заниматься реборнингом.

– Лежу я на диализе. Тяжело, рука болит, аппарат перегоняет кровь на бешеных скоростях. И тут я натыкаюсь на реборнов в интернете. Они поразили меня натурализмом. Это ж реальное 3D! – Ирина улыбается и разводит руками. – Потом 5 часов операции, и как только меня перевели из реанимации в палату, я начала своим девочкам рассказывать, что я буду заниматься куклами.

Сначала хотела купить дорогую игрушку, но для инвалида с пенсией 2,3 миллиона 1000 долларов за куклу – это запредельная сумма.

– Я, конечно, могла бы насобирать, я на попугая копила деньги 5 лет. Но пока нужная сумма нашлась бы, эту куклу давно бы купили.

Решив делать «младенцев», Ирина начала собирать информацию в интернете, общалась на форумах, даже вела конспекты по технологии реборнинга. Оставалось найти материалы. Женщина купила их вместо дубленки.

– Приходит папа и говорит: «У нас тут ярмарка мехов, давай тебе дубленку купим». Я говорю: «Пап, я дубленки не ношу, у меня мечта». Начала показывать ему реборнов, говорить, что хочу себе стартовый набор…

… Ирина взахлеб рассказывает про кукол, смеется, шутит, покрикивает на собак. Кажется, от ее энергии можно лампочку зажечь, а тяжелый диагноз только в медкарте. Болезнь не сделала из нее больного человека, а первая группа инвалидности не сделала инвалидом.

– Болезнь дала мне много мудрости. Неизвестно, кем бы я была без нее. Работала бы учительницей пения в начальных классах, занималась бы домашним хозяйством. Я не знаю своего донора, но для меня он самый лучший, потому что продлил мне жизнь. Меня окружают замечательные люди. Бог меня любит, он меня вот так вот… – Ирина склоняет голову набок и как будто укачивает невидимого ребенка.

Татьяна Делендик живет в Лиде (Гродненская область). У нее четверо детей: два мальчика и девочки-двойняшки. Прошлым летом она купила у Ирины Кветковской реборна и назвала куклу Ангелиной.

– Реборны задели меня своей реалистичностью. Ангелина немного похожа на мою дочь Аню. Я отдала за куклу 500 долларов. Крупная сумма, но, как говорится, охота пуще неволи. Мужа поставила перед фактом, когда купила Ангелину. Видела, что это вызвало у него смятение, что он был не очень доволен, но потом все отлегло.

Пополнять коллекцию реборнов накладно. Дешевле они не станут, потому что это ручная работа. Может быть, когда дети вырастут, я буду их коллекционировать или сама займусь реборнингом. А сейчас времени не хватает.

Я от детей куклу берегу, потому что они еще маленькие. У меня самой на нее особо времени нет. Иногда возьму на руки, подержу, и вроде спокойнее стало. Что-то есть в этой кукле, раз она притягивает.

О том, что у меня есть реборн, в основном знают только родственники. Не думаю, что знакомые меня бы осудили, просто мы эту тему не обсуждали. У всех разные увлечения, у меня такое. Одна кукла – это не помешательство. Некоторые взрослые ведут себя иногда как дети: купят ребенку машинку, но пока сами не наиграются, малыш эту машинку не получит.

Ольга Корелина / Фото: Дмитрий Брушко / TUT.BY

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *