«Меня бесило, когда меня жалели»

Алексей Транцев — о том, как застегивать пальто и управлять своей жизнью без рук.

Общественный деятель из Самары Алексей Транцев, учась в институте, стал жить отдельно от родителей, на выпускном курсе имел работу мечты, в 24 года стал директором крупной общественной организации, в 25 на форуме с участием президента Владимира Путина получил премию «Я — гражданин»

А в 18 лет он лишился обеих рук. Свою историю Транцев рассказал «Русской планете».

— Наше государство заявляет, что оно социальное. Это действительно так, оно тратит на эту сферу миллиарды рублей: на протезы, льготы, выплаты. Но оно не учит тех, кто выпал из нормальной жизни общества, встраиванию в нее обратно. Помочь мы тебе поможем, волонтер к тебе приедет, спляшет, праздник устроит, но сам ты — мальчик-инвалид, сиди и получай свою пенсию, твоя роль понятна.

— Это вы сейчас о себе рассказываете?

— В частности, да. Я стал инвалидом, после того как попал на электровышку и получил удар в 10 тысяч вольт. Это очень много, мне повезло — я выжил. Потом были операции, протезирование, и я ощутил на себе это давление: на ноги меня ставят, но более ничего общество и не ждет. Я могу дальше не учиться, не работать, я тот, кого пугаются прохожие, а у бабушек наворачиваются слезы на глаза. И это страшно, когда тебя целенаправленно провоцируют на бездействие.

Мне очень повезло с родителями и друзьями, они меня взбодрили, вернули с того же семестра в институт. В институте меня жалели, а это бесило. Я зарывался в учебники, чтобы доказать, что могу учиться, даже если не умею писать в тетрадке. Через полгода ко мне как к отличнику стали подсаживаться прекрасные девочки, чтобы я надиктовал им ответы, — это было очень приятно.

Я несколько лет жил отдельно от родителей и обслуживал себя сам, хотя соцработники говорили: «Не сможешь. Тебя нужно одеть, умыть, покормить».

— Жить одному было вашим принципиальным решением?

— Абсолютно. Сейчас я живу с девушкой, но 2–3 года был полностью один.

— Как все-таки научились себя обслуживать?

— Я всегда был непоседливым, удержать меня дома было очень сложно: квесты, интеллектуальные игры, спорт. После травмы я хотел продолжать так жить и стал изобретать. До сих пор в моей комнате в родительской квартире из стены торчат два штыря с цепью и прищепками. На них я за плечи вешал куртку, в которую «заходил» и вдевал протезы. Я стал выбирать обувь без замков и шнурков. Перешил в ателье пальто: вместо пуговиц на нем кнопки с сильными магнитами.

Когда таких изобретений стало достаточно много, я переехал в отдельное жилье. Сложно было поначалу готовить еду, но сейчас я спокойно сварю вам суп или пожарю овощную смесь, просто это займет немного больше времени, чем у человека с руками (правда, в последнее время столько работы, что мне проще поесть в кафе). Компьютерной мышью научился управлять правой ногой, печатаю рукой в протезе.

Чтобы начать нормально обращаться с протезами, а главное, ходить в них долго, мне потребовалось месяцев пять. Они плотные, жесткие, как деревянная обувь. Ужасно натирают поначалу, бывает больно, особенно с перепадами температур. От них к телу идут диоды, через которые проходит хоть небольшое, но электричество. Натер кровавые мозоли — неделю перерыв, потом пробую еще. А сейчас я привык и могу сутки-двое их не снимать.

В дипломном отпуске я нашел вакансию менеджера-консультанта в общественной организации и решил устроиться туда временно. А это оказалось круто: вот у нас есть ограниченная сумма на мероприятие, давайте проводить, устраиваем опрос, как это сделать продвинуто, инновационно и свежо. Я остался.

«Инклюзивный клуб добровольцев», который мы создали позднее, — первый в стране центр, куда привлекают людей с инвалидностью в качестве волонтеров. Мы берем общественный проект — по экологии, помощи сиротам и т.д. — и адаптируем его так, чтобы люди с физическими ограничениями могли его внедрять, а не быть потребителями в нем. Сам я бываю в интернатах на встречах с детьми-инвалидами, веду классные часы в общеобразовательных школах.

— Если сегодня вы встретитесь с 18-летним мальчиком, оставшимся без рук, как вы его научите воспринимать произошедшее с ним несчастье?

— Знаете, если он потерял руки 4–5 месяцев назад, я не буду вести с ним умные беседы. Я узнаю, чем он интересовался и жил до происшедшего, и постараюсь найти возможность адаптировать под него эту сферу. Нужно вернуть человеку ощущение того, что его вдохновляет, дальше он справится сам. А хлопать по плечу и говорить: «Ну жизнь-то не кончилась, старик, через три года у тебя будет девушка, работа, развлечения», — бесполезно, потому что человеку плохо. Его мир рухнул.

— А как его научить принимать новую внешность, телесную особенность?

— Найти хорошие протезы и убедить, что с ними на него не будут коситься. Поначалу это важно, спустя время принимаешь травму как часть жизни и можешь показываться без них. Вот эта рука очень похожа на настоящую (начинает вертеть кистью протеза по кругу), только еще и проворачивается на 360 градусов.

— Ой!

— В детдоме хорошо работает. Приходишь, представляешься Терминатором или Оптимусом Праймом (робот-трансформер. — РП), и интерес зашкаливает. А вот Робокопа нынешние дети уже не помнят.

— Расскажите об основных проектах клуба.

— Во-первых, это «проекты-завлекалово» — инклюзивные балы с танцами, они по всей стране есть только в нашем городе. Они нужны, чтобы вытащить человека с инвалидностью из дома: я же не могу ему просто предложить бросить компьютерные игры и пойти три часа подряд обсуждать с нами серьезные вещи на планерке. А на балу новичок может познакомиться со всеми и заинтересоваться уже более объемными проектами. У нас есть инклюзивная школа журналистики, где журналисты, блогеры, пресс-секретари из нашего города учат ребят в смешанных группах правильно освещать социальные мероприятия. Этим мы убиваем и еще одного зайца: у нас в регионе в сфере добровольчества реально делается очень много, но никто не умеет об этом рассказывать.

Или, например, до последнего времени крупнейшие молодежные форумы в стране были слабо адаптированы для инвалидов, потому что они проходят в полевых условиях. Но в 2015 году на нашем региональном форуме «Иволга» 10 дней жили в палатках 19 человек с инвалидностью из семи регионов Приволжья.

— И на колясках?!

— Да, было два больших шатра МЧС со специальным полом, кроватями, дорожками, мы закупили адаптированные биотуалеты. Госструктуры эту идею поддержали быстро. Я этим проектом горжусь, двое моих воспитанников получили на «Иволге» гранты на свою деятельность: один как раз основал школу журналистики, а Екатерина Сизова (второй победитель) открыла частный кабинет помощи и реабилитации для инвалидов.

— Но у вас университетское образование стратегического менеджера. Почему вы не пошли, например, в бизнес?

— Здесь я реально нужен. Не как соцработник — я могу посмотреть на проект и сообразить, как можно его усовершенствовать. И это реально заводит — видеть перспективы улучшить мир вокруг и быть востребованным так, что продохнуть некогда.

Источник http://rusplt.ru/

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *