Федулина: то, что инвалиду нужно помогать, – стереотип

Указ президента «О национальной стратегии и действиях в интересах детей на 2012–2017 годы» законодательно закрепляет право детей-инвалидов на инклюзивное образование, в том числе профессиональное. Об обучении в вузе студентов с ограниченными возможностями в интервью РИА Новости рассказывает директор Нижегородского филиала университета  Российской академии образования Слава Федулина.

— Слава Борисовна, как в вашем вузе помогают учиться студентам с инвалидностью?

— Вот и вы тоже с этого начинаете: «помогают». Распространенный стереотип о том, что человек с ограниченными возможностями беспомощен и нуждается в постоянной опеке и поддержке, — совершенно неправилен. Эти ребята сильные, самодостаточные, целеустремленные, они много знают и умеют, у них обычно прекрасная школьная подготовка. В специализированных школах, в частности, для незрячих, слабовидящих, слабослышащих, дают очень хорошее образование и, кроме того, учат важным для таких школьников вещам: читать по губам, работать с особыми программами на компьютере.

— Почему тогда родители детей-инвалидов энергично борются за инклюзию, за право учиться в обычных школах?

— Мы изучали опыт Америки в этой сфере. Там, несмотря на широкое распространение инклюзивного образования, вовсе не отказываются от специализированных школ. Особенно это касается детей с проблемами со зрением, ведь им нужно не только осваивать общеобразовательную программу, но и развивать многие специфические умения: спецписьмо, например. Там считают, что у каждого ребенка и его родителя должен быть выбор: либо это специализированная школа, где он будет учиться среди детей, имеющих подобное ограничение здоровья, либо школа инклюзивная. Ведь все дети разные: у всех разные характеры, разное поведение. Кому-то комфортно и удобно учиться в этой школе, а кому-то это просто противопоказано в силу его индивидуальных способностей и особенностей.

— В чем главный смысл инклюзивного образования?

— Насколько сложно осуществить такую интеграцию в конкретном вузе?

— Современные образовательные технологии позволяют ее осуществить в полной мере. Специалисты из зарубежных университетов — они приезжают в наш университетский Центр подготовки журналистов, пишущих о людях с ограниченными возможностями, — рассказывают, как там создают среду инклюзивного обучения, разрабатывают социальные программы. Кстати, часто и эти зарубежные гости, и другие преподаватели Центра — сотрудники организаций, защищающих права инвалидов, — сами нуждаются в доступной среде: широких коридорах и дверях, пологих пандусах. Так что в своем вузе мы стараемся ее создать. У нас есть пандус, чтобы в здание было легче попасть. Сейчас делаем туалет в соответствии с требованиями СНиПов. Кроме того, мы создаем возможность обучения дома с использованием дистанционных технологий.

— Дистанционное обучение? Разве это тоже инклюзия?

— Можно называть это как угодно. Образовательные потребности у всех ребят разные. У нас была студентка факультета журналистики, которая вообще по состоянию здоровья очень редко может выходить из дома — только летом, в хорошую погоду. Она училась дистанционно. Участвовала во многих интересных делах, еще в студенческие годы стала активным волонтером «Банка времени», публиковалась в университетской газете — мы всё старались сделать для того, чтобы не было у нее ощущения оторванности от студенческого коллектива. Это очень важный момент — и для ребят с ограничениями здоровья, и для тех людей, у которых эти ограничения минимальны или отсутствуют. Все молодые люди должны быть вместе. Особенно в золотую студенческую пору, когда складываются отношения на всю жизнь.

— Этой студентке необходимо дистанционное образование. Но ведь многие хотят учиться очно, посещать лекции и семинары.

— У нас учились студенты и с ДЦП, и с ограничениями по зрению и по слуху. Мы всегда как-то стараемся помочь им реализовать творческий потенциал. Совсем недавно у нас была выставка фоторабот одного из наших выпускников — фотографии мест, где он путешествовал. У него проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Пока он учился, участвовал во многих творческих проектах. Выставка очень большой интерес вызвала.

— Пандусы, подъемники, спецучебники и компьютерные программы, расстановка столов полукругом (чтобы те, у кого проблемы со слухом, читали по губам) — что еще должен сделать вуз для таких студентов?

— Здесь, конечно, масса проблем. Скажем, в нашем здании при строительстве не был запланирован лифт. Наверное, нам нужно будет установить специальные подъемные устройства, изыскать для этого финансы. Пока что мы расположили на первом этаже самые важные помещения: компьютерный класс и библиотеку. Любой человек может туда попасть без препятствий, работать и учиться. Наша практика показывает, что студенты с инвалидностью всегда были лучшими, самыми успешными. Конечно, на занятии они садятся поближе к преподавателю. А тот знает, что такие ребята есть в группе, и старается четко говорить, артикулировать. Незрячие конспектируют лекции с помощью специальной ручки с иголочкой, которая накалывает в тетради букву за буквой. Кроме того, такому студенту всегда помогают однокурсники: подсказывают, если он что-то не увидел или не расслышал, предлагают вместе готовиться к занятиям, попросить у преподавателя лекцию в электронном виде.

— Все ли вузы сумеют выполнить требования июньского указа президента об обеспечении прав инвалидов на инклюзивное профессиональное образование?

— Трудно сказать. Это сложно, но — будем стараться. Главное, что этот указ, надеюсь, подтолкнет к тому, чтобы разрабатывались и появлялись хоть какие-то технические приспособления для людей с ограниченными возможностями.