Распилить дрова, окучить картошку, прополоть сорняки на грядках, нарвать крапивы поросятам, построить забор, очистить от снега дорожки — любая работа по силам жителю деревни Тоскуй Леониду Боровикову. А ведь у него ампутированы обе руки…
Леонид Анатольевич — заядлый грибник. Только-только поставили протезы, запросился в лес. В одном протезе — нож, в другом — стаканчик. Срежет гриб, стаканчиком его поймает — и в корзину. Все рыжики в Телятском лесу, что в пяти километрах от дома, его! Туда — пешком, обратно с полной корзиной — тоже пешком. Как-то до того по лесу ходил — упал, сломал ключицу. Через 25 дней, как только сняли гипс, он — снова в лес. Манит его туда какая-то сила…
«Кто тебе сказал, что я умру?!»
Беда в семью Татьяны и Леонида Боровиковых пришла двадцать лет назад. Ранним утром 13 ноября 1990 года на фидере 13 (ох уж эта чертова дюжина!) подстанции “Суна” случилась авария. Срывалась утренняя дойка на животноводческом комплексе колхоза “Сунский”, поэтому на устранение повреждения на линии бригаду электриков послали еще до начала рабочего дня.
По ошибке оперативного персонала линию включили, а электромонтер Леонид Боровиков все еще находился на опоре и делал “скрутку” электропровода. Попав под напряжение 10000 вольт, сорокалетний мужчина получил страшные ожоги обеих рук.
— С такими травмами не живут, — так сказали мне в ожоговом центре областной травмбольницы, куда Леню сразу же доставили на вертолете, — вспоминает Татьяна Павловна. — Свекровь уже купила костюм на похороны.
Первые пять суток Татьяна не спала совсем. Высоковольтным проводом у Леонида выжгло все мышцы на шее и за ухом. Доктор опасался разрыва сонной артерии, до которой оставались живыми считанные миллиметры. Татьяна не сводила глаз с этой артерии, пока не упала от изнеможения.
А ожоги были такими, что обуглившиеся пальцы отваливались один за другим. На пятый день по локоть ампутировали одну руку Леонида. Попытки спасти другую тоже оказались безуспешными. Открылось желудочное кровотечение, началось заражение крови.
— Этого человека надо спасать! Он хочет жить, — сказал тогда, двадцать лет назад, хирург травмбольницы Владимир Петрович Макин и сделал все возможное, чтобы спасти своему пациенту жизнь.
23 ноября — день рождения Леонида Боровикова. В этот день ему стало совсем плохо. Измученная Татьяна вышла в коридор и завыла: “Умрет. Вот-вот умрет!” А санитарочка утешала: “Да, мы знаем. Умрет — что делать… Поплачь, милая, поплачь”.
Выплакалась. Зашла в палату, а он сидит! Бинты с себя содрал. Кожу с ног и живота снимали и “заплатами” ставили на руки и шею.
Взглянул на жену сурово:
— Кто тебе сказал, что я умру?! Я, Тань, еще ребят поднять должен!
— Тогда я поняла — выживет, а мне надо ему помогать, — вспоминает Татьяна Павловна.
По принципу «должен»
Ампутация обеих рук, семь операций по пересадке кожи, перевязки через день, каждая под наркозом, — все выдержал! Никого в своих страданиях не винил, себя никогда не жалел и отчаяния никому не показывал.
— А я знал, что выживу, — спустя три месяца, уже после выписки из больницы, Леонид признается жене: то ли во сне, то ли в бреду к нему приходил мужчина в белых одеяниях. Сказал: “Ты не умрешь, но помучаешься”.
— Смотрю я на спившихся да опустившихся мужиков и думаю: у них-то какое горе? Мой Леня никогда не пил, не курил, хотя братья, их у него трое, пили крепко. Всегда был заботливым и работящим. Мое дело — сына с дочкой в садик, в школу собрать да ужин приготовить. Вся работа по хозяйству лежала на плечах мужа. Он нисколько не изменился и после аварии, остался трезвенником и трудоголиком, — признается Татьяна. — Живет по принципу “должен” — быть “каменной стеной” жене, дать детям хорошее образование. Должен набрать грибов, сходить в магазин, вскопать грядки. Должен заготовить дрова на зиму…
Кстати, дров у Боровиковых хватит не на один год. Вторую зиму отапливаются газом, а для бани много ли надо?
— Все сам, — нахваливает мужа Татьяна Павловна. — Ребята в РЭС из обычной широкой ручной пилы сделали ножовку. Вот этой ножовкой он и ширкает. Распилит горбыль, чтобы просушить, сложит его на улице. В дровяник снашивает сухие дрова. Помощников прогоняет, лучше не суйся! Посмотри сама, как он аккуратно и плотно складывает дрова в поленницу.
Вместе идем на улицу. Тротуары вокруг дома тщательно расчищены. Снег на обочине выше головы — зима-то была снежная, а весна запоздалая. Кто расчистил? Хозяин!
— Ад не закончился и когда нас спустя три месяца выписали из больницы. У Лени болело все тело, рубцы и “заплаты” заживали плохо, — пока ждем Леонида Анатольевича с охапкой дров, Татьяна Павловна рассказывает подробности выздоровления. — Я уволилась, год не работала. Вместе учились заново ходить, есть, жить. Как ребенка, кормила его с ложечки, водила в туалет. Через год сделали протезы. Стало легче. Научился самостоятельно кушать. Одевала ему на культю “рукавичку” с резинкой для ложки или вилки. Это потом он ко всему приспособился…
Осенью Леонид перекопал весь огород “руками”. Друзья из электросетей сделали для него специальную лопату с длинным чернем. Чтобы сорняки полоть, у него есть другая лопатка-самоделка. Опять постарались друзья, которых, что в РЭС, что в колхозе “Большевик”, у Леонида немало. Возле дома добротный забор — сам построил. Выкопать яму для столба или забить гвоздь для Боровикова — не проблема, всему научился.
Вот и наш герой! В старенькой ватной фуфайке с укороченными рукавами. Охапку дров культями держит крепко.
— Тоже мне нашли героя! — фыркает незлобиво.
Он, она и счастье
Леонид Анатольевич много читает. Раз в неделю наведывается в свою родную организацию — Сунский район электросетей (добрых пять километров в одну сторону). Повидаться с мужиками, поговорить о последних новостях в мире, иногда сыграть с ними в домино. Его там ждут, его любят.
Эти ребята сдавали донорскую кровь, привозили нужные лекарства тогда, двадцать лет назад. Они же, в этом Леонид Анатольевич абсолютно уверен, в случае надобности помогут и сегодня. И к начальнику Валерию Васильевичу Олину с любой просьбой обратись, никогда не откажет. Надо в Киров машину — пожалуйста!
— Живем потихоньку и старимся, — вздыхает Татьяна Павловна. — Двадцать лет назад я летала как бабочка. Теперь кожаные сапоги как гири…
Старится и кирпичный особняк, который после аварии выстроили Боровиковым “Южные электросети”. Дом строили со всеми удобствами — электроотоплением, электроплитой, теплым туалетом. Два года назад уже хозяева провели в коттедж природный газ. В прошлом году входную дверь заменили на металлическую.
Этим летом планируют полусгнившие деревянные рамы поменять на стеклопакеты. Могли бы попросить — в электросетях, в райадминистрации, в обществе инвалидов. Ни за что!
— Муж из принципа никогда и ни о чем не просит. Разве бы эти же дрова сын не испилил и не сносил? — у Татьяны свое объяснение жизненной позиции супруга. — Жалости не терпит, старается не обременять людей, да и домашняя работа для него — возможность показать свою самостоятельность и полезность…
— …Еще скажи: “Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы”, — посмеивается над словами жены Леонид Анатольевич. С очередной охапкой дров мужчина пробегает мимо нас, и не подумаешь, что седьмой десяток пошел, что вместо рук культи.
— Пенсия у меня как инвалида первой группы хорошая. Электросети ежемесячно перечисляют по тысяче рублей на сберкнижку. Просить стыдно!
— … Когда хвалят, тоже не любит, — договаривает Татьяна. К резким высказываниям, к вспыльчивости мужа она относится с пониманием: ток выжег тело, боль “оголила” нервную систему. Когда Леонид “кипятится”, Татьяна отходит в сторону, молчит. Через пять минут — мир, повод для конфликта исчерпан и забыт.
В этой истории, на мой взгляд, два главных героя. Он и она. Он научился жить с травмами, с которыми не живут. Жить достойно. Другой бы на его месте лежал на диване и ждал, когда его оденут и накормят. Еще хуже, мог бы побираться в рюмочных. Оглянитесь вокруг, сколько крепких молодых мужчин с руками и ногами спиваются и деградируют?!
Она семью годами младше, но не бросила его, не оставила наедине с бедой и болью. Двадцать лет Татьяна Павловна несет “крест” вместе с мужем. Его физическую и душевную боль принимает как свою. Для него она — нянька, жена и подруга. Ушла из профессии (работала швеей), стала соцработником. Ухаживает за пятью стариками, муж не в счет. И спроси: “Счастлива ли?”, ответит, не задумываясь: “Счастлива!”
-
-
Белоусов, Леонид Георгиевич
Белоусов, Леонид Георгиевич (16 марта 1909 — 7 мая.. Читать далее+ -
Татьяна Бабанова: Надо же с чего-то начинать…
Татьяна Бабанова — хрупкая девушка с печальными гл.. Читать далее+ -
Леонид Гайдай: Чтобы помнили…
Режиссер, сценарист, актер. Один из лучших комедио.. Читать далее+
Похожие статьи