Дарья Стукалова: на земле сшибала все кочки, а в бассейне — первая

Четырехкратная медалистка Паралимпиады 2012 года в Лондоне, пятикратная чемпионка мира-2013 в Монреале по плаванию Дарья Стукалова, ставшая факелоносцем эстафеты олимпийского огня в Воронеже, рассказала корреспонденту агентства «Р-Спорт» Анатолию Самохвалову о том, каково это почти ничего не видеть, но многое уметь.

Пять золотых и одна серебряная

— Даша, Олеся Владыкина, Оксана Савченко, вы – это ведь как на подбор краса паралимпийского спорта. И все пловчихи. Почему так?

— Девочки в России все красивые, а спортсменки – особенно.

— У вас в Лондоне было четыре медали, но ни одной золотой.

— Зато пять золотых на чемпионате мира. На первом чемпионате мира в моей карьере. И одну серебряную выиграла, кстати, тоже.

— Савченко сказала, что будет сокращать количество плавательных дисциплин.

— А я планирую увеличить их, хочу закрыть всю олимпийскую программу. На чемпионате мира выступила на шести дистанциях из семи. Пока не захватила стометровку брассом, это единственное, чем овладеть еще не получилось, но хочу этот недостаток исправить к Рио.

— Тренер по брассу, наверное, нужен?

— Нет, у меня хорошая команда с моим отцом, и менять ничего я не хочу. Да и у нас в плавании как-то не принято разделять тренеров. За исключением специалиста по научной работе, который занимается подводной съемкой и может что-то подсказать в техническом плане – где лучше гребок убрать, где голову повернуть. В общем, как увеличить скорость.

— Савченко говорила, что в паралимпийском спорте сложнее оставаться, так как усиливаются требования лицензирования.

— Да, с каждым годом международная комиссия классификации ужесточает правила, и нам не так просто собрать все документы, чтобы пройти эту инстанцию. Она стала требовать наличие серьезных глазных заболеваний и патологии. Еще растет конкуренция, потому что парней и девчонок в плавании становится все больше. А мне от этого становится интереснее.

— Говорят, что спорт лечит спортсменов.

— Зрение спорт может только ухудшить. От больших нагрузок можно только усугубить патологию. У меня она врожденная, я родилась с заболеванием, поэтому у меня нет серьезных ни ухудшений, ни изменений. С одной стороны, это хорошо, все остается по-старому. С другой, не совсем.

Сбитые коленки и локти

— Вы немного видите?

— Да, хожу одна, передвигаюсь без трости. В детстве было тяжело, непривычно. Сначала меня водила в школу мама. В первый класс, во второй, в третий, а потом родители сказали: «Чего, до двадцати лет с тобой за ручку передвигаться будем?» И пустили меня одну. Пока дошла до школы, собрала все кочки, камни и разодрала все коленки (смеется). Болячки, ссадины на ногах и сбитые локти – это были мои фирменные травмы. Родители посмотрели на это и отвели меня в бассейн. К пятому классу я стала более или менее самостоятельной.

— Школа была обычной?

— Да, общеобразовательной. В интернате мне обучаться отказали, потому что туда надо было ездить в другой конец города, а у нас не было автомобиля. Поэтому училась в классе со зрячими ребятами. Посадили меня за первую парту, но это не совсем меня спасало. Мама обежала всех учителей с просьбой мне помогать и подсказывать, еще у меня была подружка, которая содействовала на уроках. Давался лучше всего мне русский язык, потому что я все равно ориентировалась на прием информации на слух. Что-то прочесть не могла, оставалось только слушать, поэтому все диктанты и изложения у меня довольно хорошо получались.

— Красиво писали?

— Не очень. Зато на уроке я могла встать и подойти к доске, чтобы попытаться что-то разглядеть вблизи, другие такой возможности не имели. Или могла позвать учителя во время контрольной работы, чтобы он мне что-то прочел.

— Почему бассейн?

— Родители – тренеры по этому виду спорта, так что выбора не было. Оставить меня одну дома смысла не было, потому что заниматься в одиночку я ничем не могла. В воде же у меня сразу все пошло как надо. И спорт мне помог адаптироваться, как каждый спортсмен с инвалидностью, которого я знаю, вписывается в общество и начинает чувствовать себя в своей тарелке. Правда, если «здоровое» плавание популярно, то в паралимпийское родители своих детей часто не рискуют отдавать. Боятся, что зрение исчезнет совсем. Это ответственность за другого, на которую нужно еще решиться. Мои родители написали бумагу, в которой обязуются отвечать за мою безопасность и, если что со мной случится, претензий никому не предъявят.

— Но для вашего зрения реально опасно заниматься этим видом спорта?

— Какие-то проценты опасности, конечно, присутствуют, но на практике везде есть риск.

— За олимпийцами следите?

— Конечно, за пловцовской командой. Я вообще люблю спорт, всегда смотрю чемпионаты мира, болею за женскую сборную России по биатлону. Во время чемпионата мира по легкой атлетике переживала за Елену Исинбаеву.

— Владыкина и Савченко признавались в своем увлечении сноубордом.

— К сожалению, у меня, видимо, нет склонности ни к сноуборду, ни к конькам. Кататься на них не умею. Пыталась, но вышло не слишком успешно. Потом, наверное, освою что-то, но на любительском уровне. А сегодня у меня активная подготовка к Олимпиаде 2016 года. После чемпионата мира не отдыхала, а сразу приступила к тренировкам.

Агентство «Р-Спорт» Анатолий Самохвалов

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *