Чернобыль — проблема на многие тысячелетия

26 апреля мы будем отмечать уже 28-ю годовщину аварии на 4-м реакторе атомной электростанции в Чернобыле. Взрыв реактора на 4-м энергоблоке сравнивают с 400 атомными бомбами, подобными сброшенной на Хиросиму.

Катастрофа на ЧАЭС стала причиной выброса в атмосферу свыше 40 различных радиоактивных веществ, большинство их которых будут «фонить» еще десятки тысяч лет, отравляя жизнь не только украинцам, но и жителям России, Беларуси, да и всей Европы.

С дозиметром и без

— Проблема Чернобыля — это не только наша проблема, но и наших детей, внуков и правнуков. К примеру, период полураспада плутония-239 — больше 24 тыс. лет. Причем со временем он распадается на не менее опасный америций. Учитывая такие сроки, можно сказать, что Чернобыль с человечеством останется практически навсегда, — сетует харьковчанин, инвалид II группы, участник ликвидации аварии на ЧАЭС, председатель комитета по культурному и историческому наследию украинского Фонда поддержки развития науки, культуры и спорта Валерий Рисованый.

Валерий Федорович попал в Чернобыль, когда ему был 31 год. Тогда он работал в Октябрьском райкоме партии г. Харькова и, как коммунист, от предложения поехать на ликвидацию аварии зимой 1987 года отказываться не стал.

Никто особо не распространялся, что там ждет «добровольцев». Да и в самом Чернобыле просто выдавали наряды и контролировали их исполнение, разговоров о радиации не вели. Все было в режиме строжайшей секретности.

— По приезде нас уложили спать, а уже в 4 утра — подъем. Помню, как сейчас: я иду оформлять документы, пришиваю на форму офицерские погоны и к середине дня начинаю понимать, что специалисты по противоракетной обороне (это моя воинская специальность) здесь точно не нужны. Отныне я — заместитель командира роты специальной обработки, нахожусь в расположении 25-й бригады химических

войск, которая дислоцируется практически на границе 30-километровой зоны отчуждения. Это ее официальное название, а для всех ликвидаторов отныне и навсегда она останется просто Зоной, с большой буквы. За огромным полем, на котором расположилась бригада, отгороженный от нас деревьями населенный пункт — село Ораное, — вспоминает Валерий Федорович.

Его боевое крещение состоялось на следующий день в «рыжем лесу». В спешке способ уничтожения «рыжего леса» был выбран не самый лучший, что впоследствии признали многие специалисты. Машины крушили деревья, а уже солдатам приходилось их распиливать и убирать, снимать слой почвы.

— Однажды предприимчивому ротному, прошедшему Афганистан, надоела постоянная нехватка респираторов-«лепестков». Он затащил меня в грузовик, и мы поехали в ближайший безлюдный населенный пункт, где недавно располагался какой-то склад. Мы шарили по окрестностям около часа, и, к моему изумлению, обнаружили несколько ящиков с «лепестками». Таким образом, наш личный состав во время перебоев в материальном снабжении был ими обеспечен, — рассказывает Валерий Рисованый.

Этот ротный часто отдавал Валерию Федоровичу свой стрелочный дозиметр. Сначала харьковчанин думал, что он ему просто мешает, но, включив его, понял, что ошибается. Стрелка прибора вела себя очень нервно — весь лес был просто нашпигован точечными участками с высокими уровнями радиации, причем разбросаны они были на расстоянии нескольких метров. И надо было либо выбрать точку с меньшим уровнем и застыть на месте, либо… выключить прибор и решать поставленную задачу. Несколько дней Валерий Федорович пытался найти безопасное место, а потом махнул рукой и включал дозиметр только для замеров уровня радиации на участках, где работали подчиненные. «Людей нельзя было «жечь», — говорит харьковчанин. А сам все-таки получил радиационный ожог стоп.

Валерий Федорович вспоминает и нестерпимый запах йода, который стоял в лесу. Лес был просто засыпан изотопом радиоактивного йода, к счастью, на тот момент уже распавшегося. Но запах йода он не переносит до сих пор.

Дальше без передышки их «бросили» на станцию, на дезактивацию нижних ярусов 3-го энергоблока, находящихся ниже нулевой отметки машинного зала.

Но еще до этого он перестал понимать, где находится и что делает. Работы у офицеров было так много, что на сон оставалось не больше 3-4 часов. Вспоминает еще один случай из жизни.

— Тормозят нас на одном пункте обработки техники. Мы «фоним». Моют машины — раз, второй. Кузов моют изнутри. На втором пункте ситуация повторяется. Я не выдерживаю, нервы на пределе, офицер на пункте с воспаленными от недосыпания (как и у меня) глазами машет рукой: «Езжай, через два часа все равно машины опять пойдут на станцию с другой сменой». А ведь машины в понимании любой хозяйки абсолютно чистые, даже краска местами облупилась от специального раствора, но все равно «фонят». Я понимал, что мы практически всегда облучались больше, чем писали в нарядах.

Европейцы удивляются

Валерий Рисованый, набрав положенные 25 рентген, отправился домой. Но уже через пару месяцев оказался в больнице. У него, бывшего спортсмена, имевшего богатырское здоровье, неожиданно начались проблемы с поджелудочной железой и печенью. Проходил обследование в гамма-камере. И даже тогда, в больнице, чернобыльцам не рассказывали о результатах исследований, просто начинали лечить по индивидуальным курсам.

— В больнице нас было много, товарищей по несчастью. И вот там зародилось наше чернобыльское движение, — говорит харьковчанин.

Харьковская областная организация «Союз Чернобыль Украины» была основана в 1988 году. Сам Валерий Федорович долгое время работал заместителем председателя городской организации, созданной в 1995-м. Все это время активно просвещал молодежь, напоминал о чернобыльской проблеме. А пару лет назад вышел, можно сказать, на международную арену.

Общественные организации Германии и Британии активно интересуются Чернобыльской проблемой, ведь многие территории за рубежом тоже оказались загрязнены радиацией. Например, в Германии есть леса, где до сих пор охотникам не разрешается употреблять в пищу отстрелянную дичь. Государство покупает ее у них за большие деньги.

— Это их тоже касается, они показывают своему правительству и своей стране, что Чернобыльская катастрофа не является проблемой отдельной страны, это проблема всего мира, — говорит В. Рисованый.

Так, Международный образовательный центр (МОЦ) города Дортмунда организовал и координирует «Европейское движение солидарности» с людьми, которые пострадали от последствий аварии на Чернобыльской АЭС. К примеру, к 25-летию катастрофы МОЦ провел выставки в более чем 50-ти городах Европы, а также в Украине. В качестве свидетеля исторических событий в выставках принимал участие и Валерий Рисованый. Он рассказывал, в том числе депутатам Бундестага, о тех страшных событиях.

Посещал он и Европейские чернобыльские недели, которые проводила организация из Великобритании «Chernobyl Children Lifeline».

— Когда европейцы видят фотографии и слышат факты, очень удивляются. Они не представляли себе масштабов катастрофы. Причем к нам они относятся очень серьезно. Ко мне подходили депутаты и министры разных стран, интересовались моим мнением, — отмечает Валерий Федорович.

Настолько, что в 2012 году на открытие Чернобыльской исторической мастерской в Харькове даже приезжали депутаты Бундестага ФРГ Оливер Качмарек и Рене Респель.

Цифры и факты

На 1 января этого года в Харьковской области проживало 22996 пострадавших вследствие Чернобыльской катастрофы, из них 11985 ликвидаторов. Инвалидов различных групп — 6536 человек.

А тем временем

Проект «Укрытие» продолжается

На площадке Чернобыльской АЭС продолжаются активные работы по возведению второго саркофага над 4-м энергоблоком — нового безопасного конфайнмента (НБК).

Как рассказал главный инженер проекта «План осуществления мероприятий на объекте «Укрытие» Владимир Каштанов, возведение гигантской стальной конструкции, покрытой стойким к радиоактивному излучению поликарбонатом и рассчитанной на 100 лет, началось в 2010 году. Планируется построить две арки высотой в 100 м, которые впоследствии будут закрыты стенами. В начале апреля восточную часть арки НБК успешно переместили в зону ожидания. Сейчас монтируют основные металлоконструкции, западную часть арки, ее внешнюю и внутреннюю обшивки. Параллельно выполняется устройство фундаментов сервисной зоны НБК. На северной ленте все основные строительные работы завершены, готовность фундаментов на южной ленте составляет более 50%.

Также на площадке ведутся работы по строительству технологического здания и вспомогательных сооружений. Строительство НБК оценивается в $2,1 млрд., финансируется оно ЕБРР и Украиной. К слову, Кабмин Украины своим постановлением от 16 апреля с. г. увеличил сумму расходов на поддержку энергоблоков ЧАЭС на 2,3% — до 745,2 млн. грн.

http://timeua.info/

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *