У каждого 68 ребенка аутизм!

2 апреля – день распространения информации об аутизме. Кандидат педагогических наук, доцент Московского психолого-социального университета, директор медицинского центра «Логомед прогноз» Ольга Ивановна Азова отвечает на самые насущные вопросы об аутизме.

Что вы считаете важным сказать в день распространения информации об аутизме?

Первое, что хотелось бы отметить: количество детей с расстройствами аутистического спектра (РАС) увеличивается из года в год. По данным статистики за 2014 год у каждого 68-го ребенка (у мальчиков чаще – у каждого 42-ого) аутизм. Это число с каждым годом растёт, скорее всего эта проблема в недалеком будущем в том или ином виде коснется каждой семьи, но уже сейчас она требует самого пристального внимания.

Второе, очень важное: мир постепенно становится толерантным, где все могут жить среди всех. Общественное восприятие детей-аутистов сложное, хотя люди начинают понимать, что аутизм – это не результат плохого воспитания, что нужно учиться принимать любого ребенка в обществе как в лозунге социальной рекламы: «Человек не делится – инвалид не инвалид!» Для детей с особенностями поведения и эмоционального развития важно находиться среди нейротипичных детей, то есть не имеющих отклонений в развитии. Радует, что в нашем обществе стали продвигаться инклюзивные модели образования.

И третье. Это важно для родителей детей, у которых уже диагностирован аутизм: чем раньше сроки начала коррекции, тем лучше результат. Главное – не останавливаться на одном методе, применять комплекс медицинских и образовательных мероприятий, реализовывать концептуальный подход. Самое эффективное в коррекции – это грамотное раннее вмешательство, комплекс различных мероприятий и интенсивность занятий и процедур.

Когда можно диагностировать аутизм?

Заметить у ребенка особенности аутистического типа развития можно очень рано. Есть исследования, подтверждающие, что уже в первые месяцы жизни у ребенка с аутизмом видны своеобразные (генерализованные) движения. Но проблема в том, что на этом возрастном этапе редкий профессионал нацелен увидеть эту особенность развития. Не хватает осведомленности ни у родителей, ни у специалистов.

Самое раннее, об особенностях аутистического типа развития специалисты скажут к концу первого года жизни или года в полтора. Что, в общем, не плохо, или – еще не поздно. Но чаще всего диагноз ставится ближе к трем годам. А в четыре, пять лет и старше ребенок, не получающий помощь, продолжает «уходить» под скорлупу своих интересов, аутостимуляций, всё больше отодвигается от вербальных способов общения.

Повторюсь, что ранние признаки аутизма у некоторых детей видны на первом году жизни. Конечно, существуют разные степени аутизма, и легкую степень специалисты широкого профиля сразу заметить не смогут. И тем не менее, специалисты разных стран сходятся во мнении, что чем раньше начнётся коррекция, тем с меньшими потерями ребенок выйдет в мир.

Аутизм – это не то чтобы прогрессирующее заболевание, но аутичные дети при отсутствии правильного сопровождения и грамотной коррекции, хуже «общаются», отказываются от речи, то есть ребенок всё больше становится «аутистом». Признанный эксперт в области поведенческого анализа Роберт Шрамм сравнил это явление с песочной стеной, а известный американский психолог Бруно Беттельхейм – с пустой крепостью. Так вот, если начать раннюю коррекцию, то в этой гипотетической стене образуются бреши, песок высыпается, и происходит социализация ребенка.

Кто может диагностировать РАС?

Заметить у ребенка аутистичные черты могут и даже должны многие специалисты коррекционных профессий – педиатры, психологи, логопеды. Они могут успеть хотя бы натолкнуть родителей на мысль, что с ребенком что-то не так. Конечно, специфическими диагностическими приемами, такими как структурированное интервью и шкала наблюдения для диагностирования аутизма (ADOS), владеют не все, это уже прерогатива узких профессионалов. Но главное, что у грамотных специалистов есть качественный диагностический инструментарий.

Есть и другие сложности: многие специалисты вводят родителей в заблуждение, а родители, порой, и рады заблуждаться, отодвигая от себя проблему. Скажем, неврологи любят «прятать» диагноз аутизм под сенсо-моторной алалией, различными видами задержек развития. Как профессионалу, работающему с детьми с аутизмом, мне приходится сталкиваться с чудовищно ошибочными врачебными заключениями. И «утешая» себя более «лёгким нарушением», таким как алалия (что тоже сомнительно, это совсем не легкий диагноз), родители теряют время.

Кто работает с аутистами?

Самое основное направление коррекции – психолого-педагогическое. Это работа с психологами – АВА терапевтами, специалистами по сенсорной интеграции, психотерапевтами, игротерапевтами; с нейропсихологами; логопедами; педагогами – музыкальными работниками, специалистами по лого- и фонетической ритмике, ручному труду; инструкторами ЛФК.

Лечится ли аутизм?

Нет, специальной таблетки от аутизма нет. Как нет и такой таблетки, чтобы у ребенка появилась речь.

Но если нужно убрать какое-то проявление, дополнительный симптом, не связанный с напрямую с аутизмом, а также при наличии дополнительной клинической картины (коморбидные расстройства) подключаются врачи: неврологи, психиатры. Отдельное направление лечения – это диеты, биомед, нутрициология.

Считается, что самый эффективный метод только АВА

Метод действительно очень эффективный. И самое главное, что он работает даже с маленькими детьми.

Но не стоит умалять достоинства комплексного подхода, который включает в себя и другие методы коррекции. Я – за команду профессионалов, которая организует, направляет, формирует необходимые навыки. Но важно, чтобы к этой команде присоединились и родители, которые, по сути, выполняют главную роль в коррекции. Именно они должны переносить отработанные навыки в жизнь.

Очень хорошо продвигаются дети в коррекции на физических нагрузках. С помощью ЛФК, лечебного массажа, кинезиотерапии и мозжечковой стимуляции можно сильно уменьшить проблемное поведение и заметно увеличить долю целесообразного, адекватного ситуации поведения.

Применяются в коррекции и альтернативные методы коммуникации. Скажем, эффективным методом является использование карточек PECS. Дети с помощью картинки могут «попросить» нужный предмет, еду, игрушку.

Эти и другие сенсорные терапии, которые уравновешивают гипо- и гиперсенсорику, призваны скорригировать разбалансированную систему обработки сенсорной информации, «наладить» мозговую деятельность. Все перечисленное – это надежные, проверенные методы, имеющие научную базу с доказанной эффективностью.

Также очень важно учитывать степень аутизации и возраст ребенка. Есть дети эмоционально теплые, не испытывающие грубых поведенческих проблем, говорящие, но плохо коммуницирующие. У таких детей может быть лёгкая степень РАС. Они очень хорошо продвигаются на логопедических занятиях и при подключении коррекции слуховой терапии по методу Альфреда Томатиса.

И, конечно, нужно учитывать запрос родителей. Когда после окончания института я только начинала работать логопедом, мне казалось, что я обязана убедить родителей, доказать им необходимость обследования и наблюдения детей, что родители не понимают, заблуждаются. Но со временем я все больше стала учитывать мнение родителей. Они лучше знают своих детей, и именно они берут на себя ответственность за их жизнь и здоровье, это их выбор, часто непростой, зависящий от многих внешних обстоятельств. А я могу только консультировать, давать профессиональные советы, помочь в выборе процедур.

И очень хотелось бы, чтобы все специалисты, работающие с детьми-аутистами, применяли на занятиях, консультациях и обследованиях поведенческую (бихевиоральную) терапию.

Какие темы при освещении вопросов аутизма вы считаете самыми проблемными?

Основная проблема – диагностирование и сроки начала коррекции. В России только у врач-психиатр имеет право поставить ребенку диагноз аутизм. Но как быть с таким явным противоречием: психиатрическое консультирование возможно только с трёх лет, а коррекционные занятия должны начинаться с года–полутора? Прогностически это очень важно – начать коррекцию как можно раньше.

Что делать, если педиатры не имеют права диагностировать, а зачастую и не владеют приёмами диагностироания РАС, не видят особенностей данного нарушения развития (дизонтогенеза), а в существующем правовом поле к психиатру рано?

И если какой-то специалист заметит у ребенка особенность развития, по закону он не может поставить диагноз, так как это исключительное право психиатра.

Я считаю, что пришло время менять правила диагностики. Если детский специалист –педиатр, медицинский или клинический психолог – будет иметь возможность сообщить родителям ребенка-аутиста важную для дальнейшего диагностирования и коррекции информацию, то не будет теряться драгоценное время реабилитации.

Справка

Термин аутизм был введен в 1910 году швейцарским психиатром Эйгеном Блейлером. Он использовал это слово при описании ухода в мир фантазий больного шизофренией.

В 1938 году Ганс Аспергер в лекции по детской психологии в Венском университете использовал термин «аутистичные психопаты». Он изучил одно из расстройств аутизма, которое впоследствии получило название синдром Аспергера.

Первое описание аутизма как синдрома было дано американским детским психиатром Лео Каннером в его статье «Аутистические нарушения аффективного контакта», опубликованной в 1943 году. Каннер описал общие характеристики 11 детей, которых он наблюдал с 1938 по 1943 годы. Все эти дети проявляли общие черты, основными из которых были чрезмерная изоляция, замкнутость, уход от каких-либо контактов с людьми, нарушения речевого развития и потребность в многократном повторении одних и тех же действий, причем начало проявления этих особенностей отмечалось уже на первом году жизни ребенка.

К 1950-м годам многие врачи стали объяснять возможную причину возникновения аутизма у ребенка с ненарушенным интеллектом травмирующим его окружением, и, особенно, отсутствием теплых отношений к ребенку со стороны его родителей.

В 1960-е годы отмечается большое изменение в понимании аутизма: его этиологии, диагностики и лечения. Сначала некоторые психоаналитики подвергли сомнению целесообразность психотерапии как основного «лечения» аутизма. Затем С. Б. Ферстер в получившей большую известность работе «Позитивное поощрение и неадекватность поведения аутичных детей», опубликованной в 1961 году, высказал предположение, что многие аномалии в поведении и речи аутичных детей могут быть уменьшены и сглажены путем систематических занятий по программе модификации поведения. С. Ферстер также отметил интересное наблюдение, что даже наиболее странные проявления поведения аутичных детей могут быть формой коммуникации, и таких людей можно научить общаться и сообщать, что они хотят, иначе, более адекватно. Работа Ферстера послужила толчком к исследованию подхода модификации поведения аутичных детей и применению его на практике.

В настоящее время продолжается поиск методов лечения аутизма, хотя многие считают, что аутизм – это просто особенность личностного развития.

Генеральная Ассамблея ООН учредила 2 апреля как Всемирный день по распространению информации о проблеме аутизма.

There is 1 comment

Add yours

1. Татьяна on 5 Октябрь, 2015 10:39

   Ответить

   Как много проблем в жизни можно было бы избежать, если бы молодые мамы обладали ЗНАНИЯМИ об особенностях развития ТАКИХ детей! Очень жаль, что просветительская работа по вопросам развития речи ребёнка часто отсутствует даже среди работников сферы образования. Надо это исправлять!

---

Post a new comment Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *