Андрей Середа: Большой маленький человек

Этого маленького человека с большой головой и грустными глазами в погожий день горожане видят на перекрестке главных городских проспектов Ленина и Свердловского. Он сидит в коляске с моторчиком и предлагает купить книги. Свои. Он писатель. Его зовут Андрей Середа. Мы знакомы с ним с детства. Он всегда был рядом с детьми. Потом дети вырастали и начинали чураться общества инвалида. Позже вспоминали и начинали искать Андрея, чтобы сказать спасибо за то, что он, оказывается, многому научил.

Сколько хороших людей выросло рядом с Середой ― ума не приложу. Мудрый советчик, режиссер дворового театра, отменный собеседник… Это все о нем. А несколько лет назад я встретил Андрея на улице, и он подарил мне свою первую книгу. У меня сразу промелькнула крамольная мысль: «Что этот человек может знать о жизни, чтобы писать книги? Откуда он берет пищу для размышлений и впечатления?» Книга оказалась неожиданно глубокой, о чем я сказал автору при первом удобном случае. Он смутился. Андрей вообще легко смущается. Жить в мире высоких и громких людей маленькому писателю тяжело и неуютно. Поэтому он построил свой мирок, в котором светло и чисто, а обитают там одни дети.

Я очень давно хотел познакомить вас с Андреем Середой. Все руки не доходили. Обычное дело ― мы не замечаем тех, кто находится рядом с нами. Потому что привыкли, потому что выдающееся почему-то кажется обыденным. Несколько дней назад один очень уважаемый человек процитировал Середу в моем «Фейсбуке»», и я понял, что чересчур долго проходил мимо Андрея. Исправляюсь.

Середа принял на с фотографом в своем «рабочем кабинете» — на старом продавленном диване, усыпанном упаковками с лекарствами. Ему их нужно много. Голова болит постоянно. Старенькая мама Андрея принесла нам чай. Писатель и поэт сложил ноги калачиком и приготовился слушать вопросы. Однако, сначала я попросил его почитать что-нибудь из последнего. Он задумался, а потом неожиданно глухим голосом начал говорить, глядя в никуда.

Фотограф от неожиданности перестал щелкать затвором. Человек, ни разу в жизни не стоявший на собственных ногах, сказал правильные слова про жизнь. В своем внутреннем мирке Андрей Середа ― не инвалид, а титан духа.

Очень сложно разглядеть в маленьком человечке, торгующего книжками у цветочных ларьков, человека с большой буквы, верно? Впрочем, хватит хвалить Андрея, он этого не любит и стесняется. Начнем разговор.

— Как твой день строится?

— Встаем с родителями часов в 9. Мытье-бритье, потом завтрак. Потом ― на «тачку» и торговать. Знаешь, пробовал выезжать на своей старой коляске без электропривода, но меня не видят. Эта повыше. Меня замечают.

— Сколько ты уже написал?

— Пять книжек, не считая коллективных сборников. В августе вот вышла «Беседка».

— Скажи, откуда ты знаешь про все это? Как ты умудрился увидеть мир с высоты своей коляски?

— Мне больше, как сердцем, нечем увидеть. Если бы я знал ответы на все вопросы, я бы писал такие стихи, чтобы вокруг рыдали.

— Ты веселый или грустный человек?

— Я люблю шумные детские компании. Мне в них просто, я забываю о проблемах. Как с вами когда-то… Каждый мог что-нибудь отчебучить, и это было интересно. Сейчас я стал бывать в других компаниях, среди литераторов. Это, наверное, правильное слово, потому что писать может любой человек, владеющий языком. А вот придумать сюжет, воплотить его ― только литератор.

— Ты всегда с детьми. Помню, была неприятная история, когда какой-то идиот пустил слушок о том, что ты пристаешь к ним. Как удалось пережить это?

— Если ты о том, приходили ли в голову мысли о самоубийстве… Это самое простое и скверное действие. Да и для того, чтобы свести счеты с жизнью, у меня возможностей немного. Я примерял на себя способы… Не хочу говорить… Страшно. А вдруг «там» нет ничего? Есть поговорка «утро вечера мудренее». Она работает. Надо проспаться, подумать и понять. Я понял. Когда писал «Беседку», решил для себя, что все тексты должны кончаться хорошо. Или, по крайней мере, многоточием. Когда накатывает депрессия, я ее стараюсь просто игнорировать. Как в задачке по физике ставят условие «трение игнорировать»…

— Что бы ты хотел сказать миру?

— То, что стараюсь говорить всю жизнь, но меня не слышат. То, что я такой же человек, как все. Жизнь я себе годами не отмеряю. Это «Его» дело. Сколько отмерит ― приму с благодарностью. Болестей только не хотелось бы…

— Сколько тебе сейчас?

— В декабре будет 50. Юбилей. Надо будет что-то делать на большую публику. У меня много друзей-артистов. Есть, кому попеть. Хочется радость людям доставить. Вот я и кипешусь. Это моя попытка зацепиться за эту жизнь, быть нужным. Честно говоря, я не считаю себя нужным. Хочется работать, но предложений не много. Вот недавно один «благодетель» предлагал делать на компьютере бланки. Но это же ерунда, не мое. Я какое-то время даже их делал, но очень недолго.

— Как думаешь, состоится ли конец света в следующем году?

— Конец света для каждого индивидуален. Это как лампочка. Она потухла, а жизнь дальше идет. Когда я уйду отсюда, для меня наступит конец света. Но думаю, что мне надо много чего еще сделать. Роман хочу написать…

— Как же ты познаешь жизнь, чтобы написать роман?

— Я узнаю жизнь через детей, много езжу по улицам. Много читаю. На самом деле нужно просто хотеть жить. Некоторым людям ничего не нужно. Только стопка, баба ― и все. Таковы их потребности. Как же их душа возрастать будет? Нужно хотеть ― и тебе дано будет.

— Ты счастливый человек?

— Да, считаю себя таким. А иначе зачем жить? Раз пришел на эту землю, должен что-то сделать.

— Когда ты начал писать?

— В апреле 1961 года Гагарин полетел в космос, а в декабре родился я. Самое яркое воспоминание из моего детства ― когда по радио передали весть о том, что Юрий Алексеевич разбился. Это был человек ― солнце, которого до сих пор не оболгали… Потом была школа, я, конечно, ее заканчивал на дому. Первые три класса были легкими. Учительница приходила домой и проверяла тетрадки. Потом было сложнее, учителей стало больше, но до десятого класса я дотянул. Учиться мне нравилось. Математика только не нравилась. «Надомников» в школе было двое. Я и еще один парень. Нас постоянно сравнивали, поэтому приходилось тянуться, чтобы быть лучшим. Грешен, честолюбив я… Школа закончилась, выпускного у меня не было. Дальше хотел учиться на переводчика или газетчика. С отличием закончил филфак Челябинского педагогического института, курс английского в МГУ. Вот тогда и начал писать.

— Складывается ощущение, что у тебя нет проблем…

— Есть, просто я о них не говорю. Не люблю жаловаться. Много говорят о теме доступности города для инвалидов, но на самом деле город абсолютно недоступен.

— За время разговора ты ни разу не посетовал на систему здравоохранения. Почему?

— Да потому что бесполезно. Мне нужно, чтобы у меня не болела голова, и я был работоспособен. Все. Без остального обойдусь. А, вот… батарейки новые для коляски надо купить. Езжу много. Но ничего, накоплю…

… Когда мне кажется, что все вокруг плохо, что дела не клеятся, на душе бабелевская осень, а на носу ― очки, я вспоминаю про Андрея Середу. И проблемы мои кажутся смешными и надуманными. Я вас очень прошу: когда весной и летом вы будете проходить мимо маленького человека с грустными глазами на перекрестке главных городских проспектов, купите у него книгу. И вы поселитесь в мирке Андрея. Там будет уютно.

текст: Сергей Куклев
фото: Петр Ильин

Источник

There is 1 comment

Add yours

1. Анастасия on 25 Октябрь, 2013 18:58

   Ответить

   Андрей, ты один из самых искренних людей в моей жизни.Это ты учил меня "что такое — хорошо,а что такое — плохо!". Думаю,получилось неплохо))) Это ты подарил мне второй альбом "Руки вверх")). Это ты стал отличным ориентиром в начале жизни. Большое спасибо тебе за это!!!Я очень хочу, чтоб у моих, теперь уже двоих детей, был такой же пример,знакомство с которым, они бы с гордостью пронесли через всю жизнь!Живи и здравствуй!!

---

Post a new comment Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *