«Оторвись от дивана и приведи себя в порядок».

Анастасия Виноградова — о том, почему женщины с инвалидностью сами виноваты в своем одиночестве.

Героиня интервью «Русской планеты» Анастасия Виноградова — известный человек в организациях инвалидов: фото- и подиумная модель, общественный деятель, работает в фонде «Мир искусства», помогающем одаренным детям с проблемами в развитии. Несколько лет назад она в один момент переехала из Пензы в Москву, взяла кредит, нашла работу, позднее стала выходить на подиумы. Сейчас она готовит беспрецедентный для России проект — курсы «любви к себе» для женщин-инвалидов.

— Есть такое ощущение, что все ваши основные этапы жизни проходили очень легко.

— Да?!

— «Я захотела и поступила в хор при фонде «Мир искусства», и мы объехали полмира». «Я захотела, переехала в Москву и стала моделью».

— Ну, вообще, так и было. Все это не путь к какой-то большой цели, и такие вещи в моей жизни происходят отчасти случайно. Да, я была с хором на аудиенции у папы римского и получила его благословение, пела с Монтсеррат Кабалье. Но это просто опыт, я никогда этим не кичилась как достижением.

— Давайте поговорим о вашем диагнозе. Вы с рождения не ходили?

— Я ходила до 11 лет, потом болезнь стала прогрессировать, и в 14 я села в инвалидное кресло. В мои три года в моей родной Пензе маме сказали, что в 5–7 лет я умру. Я росла, мама радовалась, что прогнозы не оправдываются, и только в 27 лет я узнала, что на самом деле диагноз кардинально другой. И что люди с моим диагнозом ходят и живут до глубокой старости. Я просто столкнулась с некомпетентностью и небрежностью врачей.

— Если вы рано знали, что перестанете ходить, то как готовили себя к этому? Как перестраивались внутренне?

— У меня был переломный момент, когда я села в коляску. Это был как раз переходный возраст, и трудно было ассоциировать себя с ней, пугали бытовые трудности. Но я пришла к тому, что — о’к, коляска. Ничего плохого не происходит, надо просто приспособиться. Я точно никогда не тешила себя надеждой, что снова буду ходить и решила в те самые 14 лет, что не буду тратить время на больницы и центры реабилитации, потому что это глупо. Зачем мне костыли и ходунки, если на коляске — быстрее? У меня ведь есть еще и сопутствующие болезни, они иногда мешают, заставляют что-то откладывать. Неприятно. Но я буду так жить.

— Вы одна приехали в Москву?

— В Москве был мой брат, мы сняли жилье вдвоем. Я изначально ехала работать в свой же благотворительный фонд, в котором воспитывалась, но меня не сразу взяли. И несколько первых лет работала на трех-четырех работах на дому: на телефоне, за компьютером, в интернет-магазине, и прочая, и прочая. Потом начала работать менеджером по подбору персонала — у меня психологическое образование.

— А зачем тогда вы уехали из Пензы, если у вас не было большой, генеральной цели в жизни?

— Я считаю, что в Пензе мне не давали работать, говорили: «Виноградова у нас в каждой бочке затычка». Я проводила благотворительные мероприятия в обход местных деятелей, не кидаясь им в ножки за помощью. Ездила в детдома и интернаты, возила туда подарки: носки, тазики, кружки (вместо банок, из которых пили дети), средства от вшей. Поэтому Виноградова была мягко послана из города.

У меня сейчас есть один подшефный интернат в регионе, но подарки я уже не дарю. Повзрослела и поняла, что вместо вещей надо везти детям культуру и образование. Провожу мастер-классы, представления, привозила им Пензенский ТЮЗ со спектаклем. С детьми с инвалидностью нужно разговаривать о том, что их ждет.

— А что вы им рассказываете?

— Стараюсь мотивировать и говорить, что проблемы со здоровьем не помеха. У меня есть воспитанники, которыми я горжусь. Виктор Кочкин и Даниил Анастасьин, победители «Минуты славы» без ног — выпускники моего Нижнеломовского интерната. Правда, таких мало. Большинство их ровесников либо попали из интерната в дом ветеранов и там пьют с дедушками, либо…

— …без дедушек пьют.

— Да. Не имея цели и возможностей вырваться. Возможно, поздно я начала пропаганду: не услышали. Но среди нынешних выпускников больше тех, кто при деле, поступил в вуз, выучился.

— Вы модель российского проекта по созданию модной одежды для людей с инвалидностью Bezgraniz Couture. Этот опыт как-то изменил ваше восприятие эталонов женской красоты?

— Знаете, и до проекта у меня были знакомые девушки, считавшие, что они некрасивые, потому что инвалиды. И что выйти замуж — это так же нереально, как встать на ноги и ходить. Это дикость.

— Вы никогда так о себе не думали?

— Нет. Я всегда чувствовала себя женщиной, которая нравится мужчинам, с которой хотят знакомиться, желают ее, хотят видеть в роли своей спутницы.

В Bezgraniz Couture я увидела девочек стопроцентно модельной внешности с кучей комплексов, зажимов и блоков. И поняла, что этот проект необходим не только для индустрии одежды, а как толчок к новой жизни этих девочек. У меня назрела собственная идея для женщин, пока назовем это курсами любви к себе. Сейчас мне нужна помощь с поиском помещения. Концепцию пока не расскажу. Результат должен быть таков: девушка должна выходить от нас уверенной в себе, женщиной с большой буквы, готовой выйти замуж.

Нужно понимать: даже если ты не можешь родить, это не значит, что ты не сможешь дать человеку ласку, любовь, поддержку — самое главное. Как нас воспринимают, зависит от нас. Оторвись от дивана, сходи в салон красоты и приведи себя в порядок, чтобы было приятно смотреть в зеркало.

И я думаю, что работать надо не только с девушкой, но и с ее семьей. А то она выйдет от нас, окрыленная, придет домой, а там бабушка с мамой характером: «Чего это ты накрасилась? Куда собралась? Ты 25 лет дома сидела, давай дальше сиди».

Также во многих семьях не принято обсуждать, что будет с ребенком-инвалидом, когда его родителей не станет. Эта тема — табу. Более того, родители часто этим манипулируют: «Вот, я умру, ты останешься одна, ни на что не способная!» С этим тоже надо работать. Меня мама учила готовить с трех лет, я резала продукты маленьким ножичком. Не потому, что мама пугала: «Настя, я умру, учись готовить», — а это была такая социальная адаптация.

У меня тоже есть бытовые проблемы. Я не могу доставать продукты из верхних шкафчиков. Ну и что? Утром муж перед уходом спускает из них все, что мне нужно. Всегда можно договориться, если чуть-чуть подумать. Нет мужа — есть прекрасное приспособление «палка-хваталка», в реабилитационных центрах дают. Или, например, нужно в туалет в общественном месте — тоже поможет муж. Нет такой возможности — сама из коляски перелезу.

— А ваш муж до знакомства с вами имел представление о том, как живут люди с инвалидностью?

— Никогда. Мы познакомились еще в Пензе по интернету 10 лет назад, я не скрывала инвалидность, и его это не напугало. Потом мы снимали вместе квартиру просто как друзья, втроем: он, я и мой тогдашний молодой человек. Да, так бывает. После этого Миша (муж) уехал в Москву, раньше меня, и на самом деле он был в меня влюблен и долго ждал, когда я скажу ему «Да». Мне кажется, это очень романтичная история. Девчонки завидуют: «Какой у тебя муж, другой бы столько не ждал!» А я говорю: ну это ж были бы его проблемы.

http://rusplt.ru/

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *