Сергей Поползин: Неистребимая тяга к прекрасному

Сергей Анатольевич Поползин (1964)

Художник, полностью потерявший зрение в возрасте 25 лет. Удивительные картины Сергея Поползина принесли ему известность не только в России, но и во всем мире. На его холстах простое и понятное сочетаются с таинственным и не познанным. Образы, цвета и чувства – все это живет на картине вместе.

Родился Сергей в 1964 году в небольшом таежном посёлке Хабаровского края, что на Дальнем Востоке России. Жил с матерью. Отец трагически погиб. Сергей был, как все, но все же немножко другой. Часто мог слушать друзей, но думал о чем-то своем. Рисовал. Рисовал везде: дома, на уроках, на переменах. Вырос и окончил школу в Западно-сибирском городе Мариинск. Карандаши и краски как верные друзья всегда были с ним рядом, но о профессии художника серьезно задумываться он начал лишь в выпускном классе.

В 1982 году он, получив аттестат зрелости, едет в Иркутск и пытается поступить в художественное училище, но без предварительной подготовки первая попытка заканчивается неудачей. Поняв, что одного природного таланта без профессиональной подготовки мало, Сергей в течение года упорно работает и в 1983 году снова едет в Иркутск. На этот раз, сдав экзамены, он поступает, но, проучившись полгода, по семейным обстоятельствам училище пришлось оставить. Отслужив два года в армии и вернувшись домой, Сергей хотел навсегда забросить живопись. Устроившись на работу слесарем по ремонту бытовой техники, он пытался забыть о красках. Но терпения хватило только на год. Талант, данный свыше, страсть к творчеству, однажды вспыхнувшую в душе, невозможно угасить. Он снова едет в Иркутск, снова сдает экзамен в ставшее родным училище. Экзаменационная комиссия, видя достаточно высокий уровень его работ, зачисляет Сергея сразу на второй курс.

Снова став студентом, он упорно штудирует учебные постановки, ходит на дополнительные вечерние курсы по рисунку к ведущим педагогам, с жадностью впитывает азы мастерства. Пытаясь освоить технику старых мастеров, Сергей подолгу пропадает в художественном музее, не пропускает ни одной выставки, экспериментирует с материалами, красками по репродукциям, делает фрагментарные копии художников эпохи Возрождения, импрессионистов, изучает древнюю русскую иконографию. Периодически взяв только самое необходимое, он ездит на Байкал. Эта неутолимая жажда к работе, любовь к уединению с природой не пройдут бесследно.

В 1989 году между некоторыми педагогами и Сергеем возникла трещина непонимания. В то время общепринятый соцреализм ещё довольно крепко удерживал свою главенствующую роль в изобразительном искусстве. Негласные советские законы иерархической лестницы и в искусстве не допускали непослушания. Пробиться в официальный богемный круг без унижения и лести было невозможно, о каких-либо выставках нельзя было и мечтать. Некоторые знакомые советовали тогда Сергею успокоиться, отказаться от творческих экспериментов и тихо, не высовываясь, пойти по накатанному пути. Но Сергей не хотел делать то, что прикажут, быть исполнителем чужой воли.

В 1990 году он бросил училище. Глухая стена непонимания, почти непреодолимые бытовые проблемы и вынужденное окончательное прекращение и так уже редких контактов со своим сыном только усилили назревший кризис. Сергей в порыве отчаяния и безысходности совершил в июле того же года попытку самоубийства, в результате чего он полностью потерял зрение (врачебное заключение: повреждение зрительного тракта вследствие сквозного огнестрельного ранения головы). Он еще видел, как приехала милиция и скорая. Он еще видел все. Кровь, людей… «Там, куда я уходил, была тишина. Там был покой. Там было хорошо, но все-таки я вернулся обратно», – это слова Сергея о тех страшных минутах, когда он был между жизнью и смертью. Потом была операция. Как же он надеялся на то, что ему возвратят зрение, когда он «не по звукам, а по свету в окне сможет отличить день от ночи»! Художник и тьма. Дни, недели, месяцы депрессии.

Черная непроницаемая темнота окружала Сергея, но он не сдался. Желание творить, неистребимая тяга к прекрасному не оставили его. Через некоторое время, оправившись от тяжелых последствий травмы, он снова начал работать. Все прежние работы, которые еще были в комнате, он сжег после ряда неприятных столкновений с некоторыми из друзей; случайно осталась только одна картина.

Теперь, находясь в абсолютной темноте, ему пришлось заново переосмысливать, как-то систематизировать и раскладывать по полочкам своего сознания весь багаж опыта, который он успел накопить, когда имел возможность пользоваться глазами. В этом положении свои творческие способности Сергею пришлось примерять к физическим возможностям. Неспособность визуального самоконтроля над процессом работы заставляла его придумывать маленькие хитрости. После трагедии у Сергея обострились слух, память, осязание. Оказалось, что он многое помнит до мельчайших деталей. Он помнит, в каких пропорциях нужно смешивать краски, чтобы получился нужный цвет. Тюбики с краской он покупает только в России, потому что хорошо помнит их. Он раскладывает тюбики в определенном порядке, помечает насечками. Одна большая – на каждый цвет своя. Маленькие насечки рядом обозначают оттенок. Таким образом, совершенно свободно ориентируясь в довольно сложной палитре, он безошибочно выбирает необходимую цветовую гамму для своих полотен.

Сергей придумал, по его словам, для себя очень простую технику графики. Сначала на специальной бумаге для слепых художник делает общую разметку будущей композиции, потом подкладывает копировальную бумагу. Все накладывает на обыкновенный лист, нащупывает пальцами выпуклые ориентиры и рисует. Все отпечатывается на нижнем листе рисовальной бумаги. Сергей рисует картины маслом. Он использует большие холсты. Для ориентации Сергей применяет иглы от шприцов, шаблоны, булавки. Рисует художник и акварелью. Через толстую иглу на подготовленный лист акварельной бумаги он делает фиксативом в нужных местах необходимые для данной композиции линии и точки, которые легко ощущают пальцы.

Весь технологический процесс работы над картиной теперь приходится продумывать от начала до конца, до последнего мазка. Все предварительные эскизы и наброски будущей работы необходимо делать в голове, постоянно заставляя работать воображение. На начальном этапе первые картины Сергей исполнял в технике ала-прима, за один прием. Но в дальнейшем он довольно быстро заново освоил многослойную живопись лессировками в сочетании с пастозной корпусной техникой.

Через год после трагедии друзья Сергея помогли ему организовать в зале Фонда Союза художников небольшую выставку. Это вызвало далеко не однозначную реакцию среди искусствоведов, признанных мастеров кисти и молодых художников. Было всё, от полного неприятия до откровенного удивления. Многие отказывались верить, что Сергей работает сам, без посторонней помощи. В его картинах поражали кажущаяся простота и лаконизм композиции, интересные цветовые сочетания и оттенки. Эта выставка дала Сергею сильный творческий импульс. Польские художники, бывшие в это время в Иркутске, сразу пригласили его на пленэр в Польшу. Затем последовали приглашения от Московских галерей и музеев.

В 1993 году судьба свела Сергея в Москве с режиссёром Александром Микриковым, который на Центральной студии документальных фильмов снял замечательную киноленту о жизни и творчестве Сергея «И увидел я…»; она неоднократно транслировалась по Центральному телевидению России. Во многих газетах и журналах стали появляться статьи об удивительном художнике, которого не сломали никакие жизненные трудности и испытания.

Боль, страдания, мучительные раздумья создали совершенно нового художника. Сергей Поползин создал свой собственный стиль в написании картин. Его произведения, как он сам выразился, нельзя отнести к какому – либо одному направлению в искусстве. В них и преклонение перед Эпохой Возрождения, и веяния импрессионизма, и поклонение символам вечности. Его картины оптимистичны, поражают глубиной внутреннего содержания. Для художника человек и мир вокруг – единое целое. Картины Поползина притягивают к себе, заставляют думать. Они вселяют уверенность, желание остановить миг жизни и любоваться им. В его картинах очень чутко и тонко показываются сиюминутные состояния природы, порой почти неуловимые мгновения жизни.

Картины Поползина поражают яркими красками: белый снег, голубое небо, огненно-оранжевое пламя свечи… Интересны и композиционные решения. Картины художника разножанровые: пейзажи, натюрморты, портреты, бытовая живопись, картины — символы.

Каждый холст настраивает на личностный молчаливый диалог, не нуждающийся в словах. В предметных композициях, пейзажах, натюрмортах без труда узнаются привычные вещи, окружающие нас. И в то же время, глядя на них, понимаешь, что на холсте отражена не внешняя видимая оболочка, а внутренняя глубина сущности предметов, их душа. Кроме разнообразных эмоциональных переживаний и чувств все работы Сергея объединяет одна мысль: чтобы увидеть, не достаточно смотреть.

Источник: http://penza.tj/index.php?newsid=1490

There are no comments

Add yours

Отменить ответ

Comment

Name

Email

Url

Введите код с картинки (CAPTCHA) *